— Если ты так…
Крики зазвучали в зале внизу, напугав их обоих.
Глава вторая
— Что это?
— О, гадость!
— Кто-нибудь, остановите это!
— Но что это?
Музыка утихла, крики звенели в зале. Мика и Калеб переглянулись и поспешили к перилам, чтобы увидеть, что происходило.
Внизу творился хаос. Люди пятились от одного места, словно камень бросили в пруд, и гости были рябью. Леди спотыкались об платья, лорды бросали кубки, спеша отступить. У всех на лицах были страх и отвращение.
В центре хаоса стояла одна фигура. Мика не могла понять, был это человек или зверь. Фигура менялась, извивалась в жутких обликах, словно статую из воска бросили в огонь. На жуткий миг Мика испугалась, что Джессамин прибыла на бал, и все плохо отреагировали на ее состояние. Но эта фигура была мужской, куда больше принцессы. Он явно был мимиком. Другие люди не могли так менять облик.
Фигура едва ли напоминала человека. Его кожа свисала, потом подтягивалась, двигалась, как масло. Его волосы меняли оттенки синего, от темного, как платье Мики, до голубого, как глаза обсидианцев. Фигуре было больно, от силы его криков стыла кровь.
— Преступники! — визжал он. — Вы живете в роскоши, толстеете на том, что собрали со своих людей. Игнорируете страдания, которые вызываете. Ужинайте и танцуйте, пока можете, расплата близко!
Стражи двигались вперед, осторожно приближались к извивающейся фигуре, словно боялись заразиться. Странный мужчина не был вооружен, и на нем была ливрея слуги замка.
— Вы стали предавать своих, — выл он, конечности становились длиннее и тоньше, он махал ими, будто это были антенны морского существа. — В империи растет мерзость, а вы слепы к этому.
Аристократы убегали из бального зала, толкаясь, чтобы убраться подальше от жуткого создания. Многие леди плакали, а лорды разрывались между страхом и желанием впечатлить леди, защищая их. Они медленно отступали, раскрыв рты, подняв тарелки от десертов, как оружие.
— Я пришел предупредить, но ваша мелочность не знает границ. Опасность, растущая на Западе, уничтожит всех вас!
Первый из Щитов-стражей добрался до безумца, но когда они попытались схватить его, он сбросил их легко, словно детей.
— Он из Мышц, — сказал Калеб.
— И мимик, — сказала Мика. — Но не может этим управлять.
Черты и цвет мужчины продолжали меняться, пока он двигался по бальному залу, крича угрозы аристократам. Свет тысяч свеч жутко мерцал в его безумных глазах.
— Страдания стали слишком велики! — выл он. — Началось все в пустой крепости, в прудах мерзости. Но закончится в серебряных залах Кристальной гавани!
