— Лорду Калебу.
— Да, ему, — Мика спешила продолжить. — Если Талантам становится плохо близко к острову Тимбрал, думаю, лорд Обер вовлечен в это.
— Я бы не спешила с выводами, Микатея, — сказала принцесса. — Мы должны следить за ситуацией, но мы не можем заявлять, что он отравит всех в империи.
— Может, нет, — сказала Мика, — но с ним нужно разобраться. А если…
— Я разберусь с лордом Обером, когда придет время. Ты будешь следовать приказам. Думаю, мятеж в Близнецах — проблема важнее. Ты должна поговорить с моим отцом об этом, когда поедешь кататься верхом завтра утром.
— Об этом…
— Не смей предлагать отодвинуть время, — строго сказала Джессамин. — Мы с отцом всегда катаемся верхом после бала, пока все еще спят. У него возникнут подозрения, если ты откажешься.
Мика потянулась к остатку имбирного печенья, чтобы скрыть ворчание. Она провела месяцы, веря, что принцесса не была близка с отцом. Строгий мужчина с каменным лицом не казался добрым отцом. Став заменой принцессы, Мика раскрыла, что расстояние между Стилом и его дочерью было еще одним слоем хитрости в замысловатой политической игре, которую они вели, чтобы управлять империей. Они осторожно проводили время вместе, встречались тайно, чтобы никто не понял, как они ладили.
— Вы не думаете, что пора рассказать вашему отцу о произошедшем?
Джессамин помедлила.
— Кожа сегодня ощущается плотнее. Я не хочу беспокоить его, пока все так плохо.
Мика взглянула на левую сторону лица Джессамин, где от яда ее кожа растаяла, как воск. Выглядело так же, как и два месяца назад, и правая сторона, где она нанесла мазь, была все еще в пятнах от ожогов.
— Принцесса, — мягко сказала Мика, — а если лучше никогда не станет?
— Я не буду говорить о таком, — Джессамин махнула на нее и замерла, словно заметила пятна на коже той ладони.
Мика ощутила укол сочувствия, но подавила ощущение. Джессамин не хотела жалости, потому она настаивала на поддержании иллюзии. Но она не могла делать так вечно.
Мика глубоко вдохнула.
— Я бы хотела покинуть Кристальную гавань и шпионить за принцем Обером.
Джессамин замерла на миг.
— Ты не единственный шпион в империи, Микатея.
— Но…
— У тебя работа здесь.
— Но вы бы слышали того Таланта, — Мика хотела стереть воспоминание о его криках из разума. Она была не единственной шпионкой, но она уже видела, как за Талантов не переживали. Она не могла допустить повторения. — Он просил помощи, и звучало так, словно есть другие, как он.
