— Давайте не будем тут делать догадки, — поднял руку Моня.
— Подождите меня перебивать, пока я не договорю! — рассердился Михаил. — Я что хочу сказать? Я хочу сказать, что вы, Рудольф, наверно, умеете быстро думать и принимать верные решения. То есть вы можете обыграть меня в шахматы на скорость и уж наверняка куда лучше справитесь с командованием боевой группы. Но тут, сейчас, разбирать пыльные завалы древнего бреда?! — Михаил повернулся к Моне.
Моня привычно улыбался. Он внимательно посмотрел на Михаила. Потом на Рудольфа. Рудольф внезапно почувствовал беспокойство. Чувство опасности, о котором он рассказывал недавно. Словно вражеский стрелок заметил тебя издалека. Если бы это было на войне, то это щекочущие, едва уловимое чувство заставило бы Рудольфа искать укрытие. И исходило оно от безногого улыбающегося человека в инвалидной коляске.
Моня перестал улыбаться, и чувство опасности пропало.
— Хорошо, — сказал Моня, — поговорим о деле. Так уж случилось, что все вы имеете отношения к нашим делам, — слово «нашим» он выделил интонацией, — я тут почти не причем. Вы же понимаете, все решается наверху. И было принято решение привлечь вас к новому проекту. Вас всех. И так уж случилось, что мы планировали использовать вас по полной, на руководящих постах. Вот вы, Беня, например, отлично работаете с агентурой, — Моня наклонился вперед и похлопал по руке Зайнца. — Его книга всего лишь фикция. Мираж. Способ, которым он отмыл деньги. Основное его дело — это огромная сеть контрабандного пиратства, организованная с помощью программного обеспечения, гарантирующего анонимность. Но ведь все равно нужны посредники, какие-то там сервера, в общем, поставщики. И тут Беня безупречен. Не вставая с кресла, он сможет изучить любого современного подростка по их социальным сетям, переписке и не знаю, чему еще, — Беня молчал, опустив взгляд, можно было подумать, что он смущается, но его выдавала гордая улыбка. Моня продолжил: — А потом, поговорив с нужным человеком пару часов, заставить работать на себя. На нашем языке это называется «вербовка», мистер Зайнц, и вы в этом хороши как никто. По крайней мере с вашей целевой аудиторией. А вот вы, Михаил, — он насмешливо кивнул Цемелю, — вы великий манипулятор и превосходный лидер. Подумайте только, друзья мои, у этого человека двадцать крупных работ и еще две сотни в соавторстве. Но не в одну из них он не вложил своего труда. Да, да, Цемель, вы, конечно, направляли, управляли и советовали, но признайте, несмотря на вашу удивительную эрудированность, все отчеты, что вы мне показали, писал Зайнц, не так ли? Вы прекрасный лидер команды, мы преступно долго не использовали ваш потенциал, — Михаил стоял с на удивление спокойным лицом и молчал. Моня повернулся к Рудольфу:
