— Ну этот бедолага перед этим успевал погулять как следует, вплоть до обезлюдивания некоторых областей, — вставил Цемель. — Это, конечно, если таки верить сказкам.
— Поэтому вариантов, как прикопать Кощея на подольше, было много. Заваривали в железный гроб, придавливали гранитными плитами. Но это уже, наверно, вам не интересно. Смысл в том, что вот есть вам типичный пример. Злой и страшный древний бог. Но ничего. Как это говорится по-русски? Окоротили?
— Сходные мотивы просто на каждом углу. Далеко ходить не надо, все знают про тартар. Да-да, замурованная пещера, в которой титаны на железной цепи, но есть, конечно, и куда менее поврежденные в пересказе источники. Тут можно упомянуть о глиняных табличках Древнего Шумера…
— Я, конечно, дико извиняюсь, все это очень интересно, но мне уже и в самом деле пора, — вздохнул Моня. За его спиной тут же появился Юрий. Моня засобирался.
— Ну что же, мне было интересно про этого вашего Кощея, — повторил Моня Бене, кивнув Рудольфу. — И ваш вопрос тоже не нужно оставлять висеть в воздухе. Действительно, ну неужели никак не убить бога?
С этими словами Моня укатился. Беня с Михаилом тут же перебрались внутрь дома, в гостиную, в прохладу кондиционированного воздуха, как сказали они, и поближе к неиссякаемому бару Мони, как подозревал Рудольф. За Моней заехала машина, но, прежде чем сесть в нее, Моня подозвал к себе Рудольфа, который все еще оставался у бассейна.
— Рудольф, мы вас утомляем? — спросил его Моня прямо. И тем вывел Рудольфа из состояния некоторой отрешённости.
— Вы знаете, нет — ответил Рудольф. — Вы меня вполне устраиваете как работодатель, к Михаилу Цемелю я проникся уважением, думаю, мы бы даже могли подружиться. Беня неплохой человек, хотя иногда и бывает опрометчив в действиях. Немного раздражает спать в маске, но это дело привычки. Мне хорошо, это было бы отпуском, но как приличного человека меня мучает совесть, что я ничего не делаю. Миша с Беней исходят тут потом, чтобы рассказать вам что-то, что вы уже знаете. Да Моня, судя по тому, как вы снисходительно киваете, вам наплевать, что говорят Миша с Беней…
— А вот и нет! — возмутился Моня.
— А вот и да, — поддержал Рудольфа Беня, который как оказалось, уже стоял в дверях. — Я тоже это вижу!
— Но самое главное — это я. Что я тут делаю, Меир? — Рудольф впервые назвал Моню по имени.
— Хороший вопрос! — согласился подошедший из глубины дома Михаил. — Я дико извиняюсь, но хотел бы спросить у вас, Рудольф, вы ведь до сих пор военный? — и, видя, как Рудольф замялся. — Не отвечайте. Я так понимаю, какие-то спецвойска. Вы уехали из Союза когда, в двадцать? Сейчас вам не меньше сорока пяти, вы не могли сделать карьеру, но вы могли много повоевать, раз вам хватает на такой хороший костюм.
