— Вы знаете, у меня есть мадера, а вы знаете как она может помочь когда ждешь? Я помню, однажды в… Хотя, об этом потом. Да, и Рудольф, на людях мы как будто недавно познакомились. Просто потому что я так прошу.
— С одним условием, Моня, — отозвался Рудольф, — объясните мне, что там у вас в кресле.
Моня остановился. Внимательно посмотрел на Рудольфа и вздохнул.
— Давайте в этот раз я скажу чистую правду. Ну то есть как я говорю всегда! — начал Моня. Это была их собственная шутка. Кресло Мони и правда выглядело так, как будто в него напихали посторонних предметов. Даже на вид неудобные, выступающие угловатые выпуклости по бокам, слишком массивные подлокотники, особенно с левой стороны, под покалеченной рукой. Рудольф однажды не выдержал и спросил, не возит ли Моня с собой сейф с бриллиантами. Моня поддержал шутку, и со временем это стало вроде ритуала приветствия.
— Что у вас в кресле?! — удивлялся Рудольф при каждой встрече.
— Пистолет для подводной стрельбы! — отвечал Моня. А в другой раз — Фосфорный факел, вы ведь знаете, как я боюсь темноты! — и они смеялись. Сегодня Моня заявил:
— Химический лазер! И поверьте мне, Рудольф, это стоило мне как пара хороших брильянтов!
Моня, посмеиваясь, покатился дальше. Рудольф не отставал.
— Ну, давайте уже познакомимся с остальными и будем укладываться отдыхать с дороги, а то нам таки еще завтра надо работать! — громко заговорил Моня, чтобы остальные гости его услышали. — Все меня зовут Меир, но вам можно просто Моня, — Моня проехал прихожую, надежно отделенную от пустыни огромными стеклянными стенами, прокатился по кондиционированной прохладе коридора, ширина которого позволяла переоборудовать его в гараж для двух внедорожников, и, наконец, вкатился в большую, неестественно ярко освещенную комнату, отделенную от коридора только цветом пола. Несмотря на режуще яркий, как в операционной, свет, лившийся из больших светодиодных светильников на потолке, сама комната была обставлена в классическом стиле. Темные деревянные панели на стенах, кожаные диваны, ковры на паркете, массивный бар из дорогого дерева. Окон не было, вместо них на стенах висели картины, старинные даже на вид. Место хватило и для забранного зеленым сукном бильярдного стола в углу. Все это странно выглядело на фоне входной группы из стекла и металла, но Меир и сам был странным человеком. Рудольф внимательно посмотрел на гостей Меира.
На широком кожаном диване сидел человек с густыми взлохмаченными длинноватыми темными волосами и неопрятной бородой. На вид ему было за сорок, в волосах виднелись седые пряди. Взгляд его черных глаз за толстыми стеклами дорогих очков был неожиданно внимателен и тверд. Он поставил бокал на низкий журнальный столик, встал и протянув вошедшему руку, заговорил на иврите:
