Только как, черт возьми, определить это наверняка? По его поведению, просто нереально. По тому, как он совершенно никак не отреагировал на мой телефонный разговор с Киром, сделав вид, что ничего не слышал, находясь в закрытой спальне? Но если он все-таки знал, разыграв передо мной нужную ему роль, как по нотам, то для чего, черт возьми? Зачем ему притворяться, изображая из себя абсолютно несведущего "простофилю"? Мягко намекал, что готов мне простить даже измену с его сыном, но только если я… Если я что?..
Слух уловил знакомые, но очень приглушенные позывные мобильного рингтона, когда до спальни оставалось не меньше шести метров. Волей-неволей пришлось заставить себя двигаться чуть быстрей, иначе такими темпами я туда и до ночи не доберусь.
Увидев номер Кира, у меня, как по команде, опять, с вернувшейся за считанные мгновения дикой слабостью, затряслись руки и зашумело в голове. Пришлось поспешно присесть на кровать и хотя бы пару секунд выделить на то, чтобы перевести дыхание и набраться сил перед предстоящим погружением в очередной коловорот своей персональной преисподней.
— Я же тебе еще не звонила, — как ни странно, но мой голос звучал очень даже спокойно и не до конца вымученно.
— Поэтому и звоню. Ты прям как в черную дыру провалилась. Жду-жду и ничего. Уже успел решить со своим отделом две основные проблемы дня, а тебя и след простыл.
Я опять закрыла глаза, сглатывая болезненный комок в горле и, без особого успеха, прогоняя из головы дурноту. Тремор чуть ли не во всем теле тоже не хотел никуда уходить или хотя бы ненамного поубавить своей сумасшедшей амплитуды.
— Прости, но… Кажется, у нас реальная жопа.
— Что? Ты о чем? Что-то случилось с твоими родителями?
— Пока еще нет. Но меня сегодня ждал в квартире твой отец с целым возом исключительных сюрпризов и подарков. — как же сложно произносить такое вслух. Но, судя по реакции Кира, слушать ему о таком тоже было отнюдь невесело.
— Подарков?.. — ответил он, кстати, не сразу, и голос его при этом звучал на несколько тонов ниже, чуть ли не с надрывом. И, похоже, меня приложило этим еще болезненней. Как бы сильно я не хотела наорать на него прямо сейчас, обвиняя во всех смертных грехах, моя душа обливалась кровью и вопила от боли только из-за невозможности оказаться с ним рядом. И, видимо, как раз из-за этого так быстро и ослабевала, теряя веру с желанием бороться с каждой пройденной секундой все больше и больше, будто умирающий от огромной потери артериальной крови.
