— А что мне оставалось?! — сорвалась она. — Ты хоть знаешь насколько повреждён корабль?! После крушения, я его вручную чинила! ГОЛЫМИ РУКАМИ! И всё ради того, чтобы выдавить из него хоть какие-то крохи энергии! Мне нужна была помощь! Тем более, на вражеской территории! Знаешь какой первая мысль была у местных обезьян, когда я пыталась к ним обратиться? ИЗНАСИЛОВАТЬ! Естественно, что мне пришлось идти на самые решительные меры, и даже больше! И это в условиях, где не все даже считать умели! А после всего, через что мне пришлось пройти, заявляешься ты, агрессивный Креатор с навыками Империала и стратегическим оружием! Фантазия — единственный путь домой! Я должна была защитить корабль любой ценой!
— Спасибо, я отлично ощутил твоё стремление защищать, когда ты дала разрешение СКИНУТЬ НА МЕНЯ ДВАДЦАТИ ПЯТИ КИЛОТОННУЮ ЯДЕРНУЮ БОМБУ! Это было непередаваемое ощущение — сидеть парализованным в кабине меха с расплавленной кожей! Мало того, мне ещё и пришлось отправлять на смерть свою собственную дочь, когда ты натравила на нас Ахвассу! Отличный грех на то, что осталось от моей души…
— Но я же… сама это предложила… — полушёпотом промямлила Сая.
Лейси уже с трудом сдерживается, чтобы не зарыдать…
— Ещё есть что сказать? — а Трай продолжал гнуть со всей жестокостью.
—…Не хочу… я… никогда не хотела этим заниматься… не надо меня винить… пожалуйста…
— Значит, мы закончили с официальщиной?
— У…угу…
— Наконец-то.
Затем он встал, подошёл к ней…
…и крепко обнял.
—…Э?.. — удивилась она его действиям.
— Я рад видеть тебя живой и здоровой, тётя Лейси. Я скучал. 28 лет прошло. Ты отлично справилась, продержавшись одна так долго. Ты молодец. Большая молодец.
Больше она слёзы сдерживать не могла.
— У… у… *хнык* и… и я скучала! Так скучала! *хнык* Прости, Рейн! Прости меня! Уа-а-а-а!
Она просто рыдала в голос. И в этом плаче и горючих слезах ощущалась вся боль одиночества. Чёрт, до чего же мерзкие методы воздействия на психику у Трая, если он довёл до истерики даже искусственную форму жизни. Хотя… искусственная форма жизни? Где? Сейчас перед нами плачет самая настоящая и живая человеческая душа.
Девушек это воссоединение тоже тронуло. У каждой слёзы навернулись на глаза.
У мужчин же скорее облегчение. Раз они помирились, значит резни не будет.
…
И всё же…
Должен сказать…
Они — два долбоёба. Ведь всего этого можно было избежать, если бы хоть один из них представился полным именем. Но нет, один страдает от непонятных травм прошлого, другая сидела взаперти, боясь оставить свой корабль без присмотра.
