— Стоп, — Винсент, вновь принимая на себя роль наиболее здравомыслящего из всех присутствующих, решительно вскинул руку, привлекая к себе внимание, — У нас у всех, как я вижу, есть, что поведать другим, и каждому не терпится высказаться. Предлагаю поступить так — мы с Луи и Романом… а где Роман?
Только сейчас стало очевидно, что одного участника беседы не достает. Никто не вставлял дурацких шуток, никто не подкалывал, не хихикал — виконта не было, хотя, казалось бы, совсем недавно в избушке он еще присутствовал.
Людовик закатил глаза — он брата знал достаточно, чтобы предположить, что тот мог предпринять.
— Слинял проведать Анри, — недовольно буркнул он, — Не мог дождаться, пока мы все расскажем… Ладно, не суть важно. Как бы там ни было, а я согласен с котом — мы расскажем о том, что было с нами в прошлом, и дядя, — он глянул на Ричарда и милостиво кивнул ему, — Ты в нашем рассказе тоже можешь принять участие. А потом все остальные расскажут, что творилось здесь, пока мы себе мирно бродили по прошлому. А вот когда все рассказы закончатся… — молодой маг выдержал театральную паузу, и внушительно продолжил, — Мы все дружно отправимся в квартиру Андре, потому что я до смерти соскучился по своим маленьким племянникам.
* * *
Все началось с того, что Марку неожиданно захотелось прогуляться. Аргументы были весомыми — в четырех стенах они с Адой сидели уже не первый день, и мальчик, в отличии от сестры, совершенно извелся. В Нормонде он привык, что в любую секунду может выскочить на улицу, поиграть перед воротами, подышать воздухом, но здесь… Сидеть непрерывно в изрисованной каракулями Аделайн комнате, видеть одних и тех же людей, не знать, что с братом и что с родителями — этого Марк выносить больше не мог. И, не просясь к маме или к отцу, не требуя отвести его к старшему брату, он, тем не менее, жаждал вырваться из комфортабельной тюрьмы и хотя бы полчаса провести вне квартиры дяди Андре.
Последний просьбой племянника доволен категорически не был. Человек взрослый, разумный, истый сын своего отца, он прекрасно сознавал грозящую мальчишке опасность, не желал спускать с него глаз и, вняв в конечном итоге просьбам и мольбам, в категоричной форме сообщил, что будет сопровождать его во время этой прогулки.
Ада, за брата беспокоящаяся, неодобрительно вздохнула и серьезно, очень по-взрослому, попросила его быть осторожным. Сама девочка гулять идти совершенно не рвалась — ей нравилось окружение рисунков, нравилось проводить дни в уюте квартиры, да и зиму она, признаться, совсем не любила.
