Вик хмуро кивнул и, приблизившись к постели юноши, осторожно коснулся ладонью его лба, пытаясь не то поддержать, не то проверить температуру его тела.
— Он спит, или…
— Был без сознания, — Альберт поднял голову, — Недавно заснул, не приходя в себя. Как Адриан?
Смена темы была резкой, но необходимой — отвлечься от ужасного происшествия хотелось всем, да и Виктору, конечно, не терпелось поведать о своих делах.
По губам графа скользнула невольная улыбка, и девушка глубоко вздохнула, ощущая некоторое облегчение. Что ж, хоть здесь, видимо, все не так страшно…
— Ему вчера поставили капельницу, потом сделали несколько уколов, — принялся перечислять основатель рода, — Он крепко проспал всю ночь, сегодня утром была небольшая температура, но ее быстро сбили. Говорят, успели вовремя — еще немного и Адриан покинет больницу совершенно здоровым. Мне не верится…
— Поверь, — мастер чуть улыбнулся, — Твоего сына мы, благодаря Рейниру и Чарли, спасли, Вик. Верю, он вырастет хорошим человеком, будет радовать тебя… Еще бы Анри поскорее поправился.
— Кстати, а что насчет твоей, возвращенной Анхелем силы? — девушка, вспомнившая об этом совершенно неожиданно, даже выпрямилась, всматриваясь в свежеобращенного вораса, — Ты… расскажешь сыну?
— Рано или поздно он все равно узнает, так что выбора я лишен, — Виктор развел руки в стороны, — Думаю, да, я скажу ему. Боюсь лишь, что он может захотеть тоже обладать этой силой, а его обращать я не собираюсь ни в коем случае.
— А бессмертие? — Альберт заинтересованно склонил голову набок, — Позволишь ему прожить обычную человеческую жизнь, или?..
Вик сжал губы, опуская голову. Лицо его помрачнело — судя по всему, над этим вопросом граф и сам задумывался уже не единожды и, видимо, успел принять решение.
— Я не смогу потерять его еще раз… — сорвался с губ несчастного отца тихий шепот, — Обрести… так неожиданно обрести, вернуть, вырвать из лап смерти — и потерять вновь через несколько лет?.. Нет, нет-нет-нет, я не могу! Конечно, выбор будет за ним, и выбирать мальчик будет не сейчас, а став взрослым, разумным человеком… — он осекся и внезапно широко улыбнулся, — Даже не верится, что я увижу моего Адриана взрослым. Я всегда безумно страдал при мысли о том, что он даже не успел вырасти, что его жизнь оборвалась так рано… А теперь я буду смотреть, как он растет, взрослеет, я воспитаю его хорошим, благородным человеком! — взгляд его скользнул к постели, на которой лежал, хрипло дыша, другой хороший и благородный человек, и лицо вновь омрачилось, — Верю, что Анри поправится. Верю, что они с Адрианом станут друзьями, хочу в это верить!..
