Не может быть! Не может!
Но когда она сквозь сон простонала "Адем", внутри у меня что-то сдвинулось, переместилось, наполняя грудь невероятным теплом. Но тут же, это "что-то" вошло в диссонанс с моим организмом. Перекорёжилось и снова остыло, когда Сашка всего навсего попросила воды.
А я распалился, растёкся... И размечтался, всматриваясь в её идеальные черты лица и до боли чувственные губы.
Заводила! Манила! Влекла! Начиная с того момента, когда вытерла мокрое декольте в зале прилёта. Распалила меня с полоборота! Да вот только тогда я ещё не знал, что она та самая Александра Гурьева - моя сводная сестра.
Зато теперь я в курсе. И что? Да ничего не изменилось - всё так же хочу её! Мне бы снова, как в те выходные бросить всё и уехать домой. Подальше от Сашки. Придумывать любые причины, чтобы не приезжать до самой свадьбы... Но, вместо этого я стою под холодным душем и дрочу, как зеведёный. Придумываю причины, чтобы остаться и накидываю мысленный план, куда бы ещё её свозить.
* * *
- Пижонские штаны! - сходу заявила она, не успев ещё даже сесть в машину.
- Не понял, что? - я снял солнцезащитные очки и в полнейшем недоумении уставился на Сашку.
- Терпеть не могу клетку. А, когда она на мужских штанах - аж до тошноты, - скривила она свой милый носик.
- Вульгарная юбка! - кивнул я на её голые коленки и фантастически стройные бёдра. Бесило! И даже не знаю, что больше: то, что на эти соблазнительные ножки будут заглядываться все, кому не лень или то, что буду заглядываться и соблазняться я сам. - Кстати, я готов переодеться.
- Что, правда? - Саша удивлённо выгнула бровь и усмехнулась. - Ах, ну да! В обмен на то, чтобы я надела что-то другое. Зануда!
- Да нет, не обязательно. - Пожал я плечами, стараясь не коситься на гладкие девичьи бёдра. - Просто не хочу, чтобы ты заблевала весь салон от вида моих штанов.
- Да пошёл ты! - на этот раз без всякого злого умысла выдала она и полезла в недра сумочки.
Господи! Её пальчики! Изящные, тонкие... Даже то, как она прижимала их к замочку вводило меня в эротический транс. Руки художницы! Только у них и у пианистов самые выразительные руки и плавные движения.
Саша, наконец, нашла то, что искала. Вытолкнула из длинной пачки одну жевательную подушечку на ладонь и поднесла к губам.
- Стой! Что ты творишь? Хочешь, чтобы твой желудок снова взбунтовался? - я потянул её ладошку к себе и мягко забрал губами мятный прямоугольник, слегка коснувшись нежной кожи кончиком языка. Намеренно. Желая посмотреть, как отреагирует "сестрёнка".
