Дом мы покидали через выход с этажа Плата сразу на улицу, там пригнулись и тихонько выскочили за ворота. Машину брать не могли, слишком заметно и громко получится. В конце улицы прыгнули в такси и помчались, куда я не знала, но верила, что точно близко к сундуку.
— И где нам здесь его искать?
После такси мы стояли в тени деревьев, и я вертела головой от проезжей части до аллеи. Несмотря на поздний вечер, народ в центре города не разбежался, мимо нас туда-сюда гуляли парочки и компании. Ничего напоминающего историка или сундук не встречалось.
— Нам не надо его искать, он сам скоро выйдет.
Проследила за взглядом Плата и устремила глаза на… театр.
— Да, он выйдет оттуда. Моя слежка засекла, что покупал билеты. Вот я и думаю, а вдруг просто алиби? Сделать вид, что сходил. Дома его нет. Значит, явно что-то замышляет.
— Если историк окажется вором, тогда бюст не отдадим, — заранее разозлилась на препода.
— И правильно, в тюрьме пусть слепит новый, — поддержал меня сообщник и напомнил, что он и парень мой, нежно целуя в висок.
Прислонилась к нему спиной, Плат обнял меня спереди и так мы романтично следили. Зрители из театра начали выходить, мы присматривались и обсуждали, вдруг историк кого-то из них прислал вместо себя. Толпа тянулась и тянулась на аллею, как вдруг я выхватила знакомый силуэт.
— Историк! Он все-таки не скрылся, — засек Плат.
— Мама! Она-то что тут делает? — я заметила только родительницу.
Толпа растеклась в разные стороны, а мы продвинулись дальше.
— Обалдеть! Почему мама историка взяла за руку?
— Ёпрст. Он ее обнял! Во дает мужик.
Наш шок был сравним почти с находкой сундука. Для меня может и больше.
Получалось так, что наш главный подозреваемый вместо того, чтобы красть, как ему полагается, отправился с моей мамой на свидание. Это той, которая даже никуда не ходит, заверяла меня так по телефону.
Мама надела туфли на каблуке, свое новое пальто и сделала красивую прическу.
— Может и ничего не значит, просто знакомы по музею, — маму решила оправдать, — Случайно в театре встретились и вооот…
— Вообще ничего, угу.
Мы, не сговариваясь, прикрыли глаза. Не выдержала наша психика страстного поцелуя парочки. Они же… они… прям как мы целовались прямо на улице. Уму непостижимо!
— Глянь, уже закончили? — я попросила сообщника.
— Заодно испарились!
И, правда, только были здесь, и нет их. В голове не укладывалось, что моя мама и Яков Семенович вели себя как настоящая парочка, насколько романтично, настолько и таинственно. Интересно, когда мама собирается признаться?
