И весь Вейл знал о ее участии. Янг невольно поежилась и вытащила свиток, который она выключила перед миссией. Когда он снова включился, раздался внезапный шквал сигналов. Тридцать пропущенных звонков, несколько электронных писем, не говоря уже о сотне сообщений. Озпин, Руби, Блейк, Вайс, и о Боги, были даже от ее отца.
— Что-нибудь интересное? — Спросил Роман.
— Ничего такого, что я рискнула бы прочитать прямо сейчас, — ответила Янг. Когда она уже собиралась убрать свиток, пришло еще одно сообщение, на этот раз от дяди Кроу.
— Твою ж мать, Фейерверк!
Да… примерный итог сегодняшнего дня. Все, что они могли сейчас сделать, это ждать, исполнит ли Озпин свое намеренье и прикроет их, или их с Романом план увенчается успехом, и Совет позволит им работать дальше. В любом случае, незачем здесь оставаться.
— Собирай всех, — приказала Янг. — Мы едем в штаб. Думаю, утром мы узнаем, что нас ждет.
Что-то толкало руку Янг.
Она не знала, что именно, потому, что не хотела разлеплять глаза, но почувствовала, что предмет, подталкивающий ее локоть, был твердым и жестким. А еще металлическим, судя по холодному прикосновению. Девушка проворчала себе под нос и попыталась оттолкнуть его, не просыпаясь. Предмет уступил, и она счастливо вздохнула, снова уютно устроившись на своей руке.
Надоедливый предмет вернулся. И на этот раз он продолжал подталкивать ее руку, безразличный к тому, сколько она рычала и ворочалась. Когда она попыталась оттолкнуть его, он зацепился за ее руку и вытянул ее. Если бы у нее было две руки, чтобы опереться на них, это не было бы проблемой, но так ее лицо упало на что-то твердое, прохладное и покрытое небольшими разводами слюны.
Глаза Янг распахнулись, а через мгновение сузились, когда свет проник в них и обжег сетчатку. Она зашипела, как испуганная кошка, вот только в горле у нее пересохло, и это больше походило на сухой хрип. Язык казался распухшим, свет слишком ярким, а в голове пульсировала тупая боль, которая никак не хотела проходить. Она сразу же узнала симптомы. У нее похмелье. Как это глупо. Янг застонала и прижалась лбом к прохладному деревянному столу, смутно припоминая, как Меркури и Джуниор убеждали ее, что если это их последняя ночь в VSPR, то они вполне могут повеселиться. Она согласилась, отчасти потому, что чувствовала, что если все пойдет плохо, то с пьяными опасными преступниками будет легче справиться, чем с трезвыми и отчаявшимися, а еще потому, что в глубине души хотела напиться не меньше их.
