— Ой, да люди, конечно, наговорят, — отмахнулся Лайам. — У меня есть довольно стройное предположение, что это за призраков тут повсюду видят, и можешь мне поверить, к настоящим призракам это не имеет отношения.
— Пусть так, но что ты скажешь о черных копателях?
— О, да-да, еще одни бабушкины сказки.
— Но они существуют, Лайам! Нам же рассказывал отец, что видел одного как раз в проходах той стороны. Они там есть, они есть везде. Свихнувшиеся механические существа древних, которые копают и скребутся в черных коридорах, ползают за стенами. Их построили тысячелетия назад, чтобы копать руду, но, когда их создатели сгинули, творенья продолжали копать туннели, а потом стали обретать собственный разум. Темный.
— Да кончай пересказывать мне эти детские страшилки, Шами, ты думаешь, я их не слышал?
Шами невозмутимо продолжил:
— Они выдумали собственного бога и поклоняются ему, соорудив алтари в маленьких темных пещерах, и приносят ему все блестящее. Их также притягивает свет, и стук шагов по камню. Они способны слышать малейшие вибрации.
В этот момент машина наехала на кочку, и всех слегка подбросило. Шами заговорил снова:
— Их темный разум считает людей чем-то вроде паразитов, от которых надо чистить туннели. При этом они хитры и очень умны. Они охотятся, заманивают, могут загнать одинокого путника в тупиковый проход, и тогда в каменных стенах разверзаются трещины и металлические черные руки хватают его и утягивают вглубь!
— А что потом делают? — будничным тоном уточнил Ковард, как будто интересовался который час.
— Не знаю, что делают. Никто не выживал, чтобы рассказать. Но как ты думаешь, долго ли ты проживешь, если когтистые лапы потянут тебя в трещину и будут там таскать по узким пустотам?
— Я слышал, они хотят быть похожими на людей, поэтому выпивают мозг, — бросил через плечо Мик, не отрываясь от дороги.
— Нет, мозг им без надобности. Это же машины, они не могут питаться органикой, — возразил Шами.
— Ну надо же, какое-то рациональное звено в этой байке! — воскликнул Лайам.
Шами веско заметил:
— Кто-то описывает их низкорослыми, ковыляющими, с большими руками, а кто-то, что они ходят в черных плащах. Их электронный мозг видит мир в причудливом свете, но чрезвычайно изворотлив.
— Если у них есть мозг, значит, в него можно всадить нож, — сообщила Калисса, любовно проверяя остроту своего кинжала, что делать в трясущейся машине было вряд ли разумно.
Лайам воззрился на него:
— Зачем ты нам это рассказываешь? Думаешь, мы испугаемся и повернем? Шами, мы из другого теста.
