Остановившись в дверном проеме, она откинула капюшон плаща и улыбнулась. Улыбка. Пожалуй, это все, что было нормальным в её образе. В остальном неподготовленный человек вряд ли смог бы смотреть в лицо провидице.
Оракул была высокой и статной. Прямые, иссиня-черные волосы, которые по темноте оттенка могли бы соперничать с её одеянием, обрамляли лицо и спускались к пояснице. Многоликую можно было назвать привлекательной молодой женщиной, если бы не одно «но». Шрам. От левого виска он наискось пересекал лицо и заканчивался на правой щеке. Рваный неровный шов, словно кто-то наспех заштопал нечаянно порванную тряпичную куклу. Только у этой куклы не было глаз. Лишь кожа, стянутая нитками.
Я выпил оставшееся в стакане виски и налил ещё.
– Я не нравлюсь тебе, Гаррет?
Оракул обладала особой магией, которая не была подвластна заклинателям. Она видела будущее, но умела использовать и другую силу. Не всю, но заклинание морока плела превосходно и могла изменять свой облик по желанию.
Легкое, плавное движение руки, и внешность провидицы стала меняться. Я наблюдал подобный фокус не раз, и потому не удивился когда передо мной возникла Катерина. Виртуозное перевоплощение. Светлые локоны рассыпались по плечам Многоликой, а в синих глазах горел огонь, совершенно не свойственный моей воспитаннице. Никто другой и не заметил бы, но я видел её истинную сущность.
– Так я нравлюсь тебе больше, верно?
Провидица сократила разделявшее нас расстояние, и я ощутил запах расплавленного воска, лаванды и чего-то ещё, совершенно незнакомого. Женщина высвободила из моей руки стакан с виски.
– У тебя хороший вкус, – она пригубила напиток.
Я старался не обращать внимания и был порядком раздражен. Ждал, когда она закончит играть в свои извращенные игры. Как бы невзначай, Многоликая коснулась ворота моей рубашки и стала расстегивать верхние пуговицы. Я остановил её.
Оракул рассмеялась.
– Ты столь благороден. Когда-то ты таким не был.
– Я изменился, – мой голос больше походил на рык.
– Ты уверен в этом?
Хищная ухмылка совершенно не шла Катерине, но в ту же минуту морок дрогнул и исказился. Светлые волосы стали русыми, более длинными и прямыми. Мое дыхание участилось, когда я понял, что за иллюзия предстанет предо мной. Зеленые глаза, которые когда-то пленили мое сердце и душу. Я помнил каждую морщинку в уголках глаз, каждый изгиб этого родного лица, и родинку на правой щеке.
– Может так, ты станешь более сговорчивым? – Эти слова она уже шептала мне в губы, а я боролся с желанием не разорвать её в клочья.
