— Да забудь про неё. Можешь не возвращать.
— Да нет, я как-нибудь принесу, — настойчиво произнесла я. — Часто ведь бываю рядом.
Макс закинул руку на спинку дивана. То и дело смотрел на меня, не скрывая интереса.
— Как хочешь, — пожал он плечом. — Знаешь, Лиза. Внешне ты почти не изменилась. Стала только красивее. И прическа тебе эта идёт, — заметил Макс, уголки губ которого чуть приподнялись. — Я помню твои длинные волосы. И помню, как их дёргали всякие идиоты и ты бегала за ними.
Я опустила голову на спинку. Немного расслабилась и спокойно рассматривала Макса. Да, было дело.
— И ты мало изменился. Всё такой же. Будто не виделись всего пару месяцев, — ответила я и покачала головой. — И я помню свои косы. Между прочим, это очень больно и неприятно, когда дёргают за волосы. Как хорошо, что ты был одним из тех ребят, кто никогда так не делал. И как плохо, что вас, адекватных, было так мало.
— Я и без этого мог с тобой общаться, — и снова уголок губ приподнялся, взгляд смягчился.
— Это да, точно, — согласилась я.
Говорить об этом не так просто. Одна картинка цепляет множество других, и вот уже в памяти, кадр за кадром, как в ускоренном режиме, проносится фильм под названием «Жизнь до». И как тут сдержать эмоции? Я решаю переключить внимание. Тема неприятная, но не обходить же её стороной?
— Как мама?
Максим еле заметно меняется в лице. Во взгляде появляется грусть и он сразу разрывает зрительный контакт, смотрит в сторону.
— С ней всё хорошо. Живёт теперь в городе. Почти так, как всегда хотела, — невесело говорит он.
Я сама не поняла, как с губ слетели слова. Я ведь лучше других знала, как это важно для Макса и как болезненно… Но, вспомнила вчерашние его тычки, беспричинные упрёки и ответила тем же. Не он один умеет делать больно. И сразу пожалела, заметив, что попала в цель.
— Ого. Что, исполнил её мечты о богатой жизни, а она не изменила своего отношения? Так и не оценила твоих трудов? — с лёгкой насмешкой заметила я. Лучше бы промолчала. Это слишком грязный ход.
На мгновение в его лице мелькнула детская растерянность и тут же исчезла. Мне стало невыносимо стыдно. Нервы надо лечить, а не сеять негатив. Макс холодно посмотрел на меня, словно разглядел что-то новое, и это новое ему не понравилось. Оно не нравилось и мне, абсолютно, но последние годы выдались тяжёлыми. С броней пришло много всего другого, часто ненужного и неприятного. Но это теперь такая же моя часть, одна из граней. Пусть привыкает, если намерен и дальше узнавать. Температура в комнате упала на несколько градусов. Даже пушистые ёлочки за окном задрожали сильнее.
