Созванивались с отцом. Пока никаких продвижений. Он встречался с Григорьевым, пытался понять, что ему надо от меня, кроме очевидного. Должна же быть причина, по которой он столько лет наблюдал, подставил. Но тот лишь сказал, что все решится в нужное время. Было странно наблюдать, как такой человек, как мой отец, не слишком-то отличающийся от Леонида по статусу, пытается помочь, но не может. Похоже, это именно тот случай, когда действительно ничего нельзя изменить. И даже связи и занимаемое место в обществе не могут ни на что повлиять. Это, если честно, жутко. Но я старался меньше думать об этом и жить в моменте, не забывая заботиться о любимых. Хотелось оставить после себя хоть что-то. Хотя бы светлую память.
— Лиз, я уеду на несколько часов, надо встретиться с отцом. И ещё кухонный гарнитур должны приехать установить. Побудете дома или отвезти куда-то вас с Мишей? — спросил я, когда позвонил отец и предложил встретиться.
— Да мы дома посидим. Позанимаемся, порисуем, приготовлю что-нибудь, — ответила Лиза, обнимая меня за шею. — Приезжай скорее, — прошептала она.
— Я постараюсь, — ответил я, целуя мою Лизу. Уезжать от нее никуда не хотелось, но надо было.
Через полчаса уже был на месте. К отцу сразу проводили. Он сидел за столом и смотрел в окно. Выглядел напряженным.
— Что-то случилось? — спросил я, пожимая его руку.
Я сел напротив. Он сложил руки на столе.
— Максим. Скажу прямо — тянуть дальше смысла нет. Тебя надо уехать. Спрятаться, залечь на дно. Не здесь. Надо улетать. У тебя же есть заграничный паспорт? Наверняка есть. Здесь больше нельзя оставаться, — четко проговорил он, глядя прямо.
В окно лился теплый солнечный свет. Внутри же всё сковал лёд. Нет, я не ожидал хороших вестей. Конечно, нет. Но тот остаток надежды, что ещё невесомо горел в груди, потух. Шансов нет.
— Ты же знаешь, я не могу. У меня жена, ребенок. Не от меня, но он всё равно мой. И жена моя. С ними не сбежать, да и обрекать их на такую жизнь я не стану.
Отец подался вперёд, опираясь на локти.
— У меня тоже есть семья. Жена и две дочки. Ты. И я хочу, чтобы ты жил, Максим. Да, я не смогу передать тебе управление бизнесом, как хотел. Но ты сможешь жить, если воспользуешься шансом. Я всё устрою. Это лучшее, что я могу сделать для тебя. Я помогу уехать.
Его глаза горели. Я же слышал все как через толстый слой воды. Одно дело, когда ждёшь что-то неотвратимое и оно случится, но потом. Не сейчас. И совсем другое, когда тебе говорят об этом. О том, что скоро тебя не будет. Но ты можешь бросить любимых и уехать. Зачем? Кто я буду без них? Ради чего уезжать? Чтобы подвернуть их опасности? Ну уж нет.
