Не поворачивая головы, Деллия спросила:
– Какое ещё желание?
– Эту ночь ты подаришь мне, – прошептал Магий, губами касаясь её уха.
– Что?! – Деллия едва не задохнулась от гнева.
Мрачное лицо Магия выражало непреклонную решимость, и Деллия не могла тешить себя надеждой, что его слова – это просто шутка.
... Никогда прежде не встречала Деллия рассвет с такой радостью и облегчением, как после ужасной ночи, проведённой с Магием. И хотя она знавала многих мужчин, с такой жестокой и неутолимой страстью, которой обладал её новый знакомый, она столкнулась впервые. Наградой за то, что она принесла своё холёное нежное тело в жертву этому ненасытному животному, был его рассказ о тайной связи Марка с жрицей Весты.
Магий оказался внимательным наблюдателем и хорошо запомнил день, когда младшего из братьев Блоссиев вели на казнь. Следя то за Децием, то за Марком, он с удивлением заметил, что последний поддерживает знакомство с весталкой, чьё заступничество спасло его брата от смерти. Снедаемый смутными подозрениями, Магий переключил своё внимание на юную жрицу. Встреча с ней у книжной лавки не была случайной. Оказалось, целомудренная дева, служительница Весты, увлечена гнусной поэзией Овидия, жизнь которого представляла сплошные любовные похождения! Это уже что-то значило! Во всяком случае, для Магия. И тогда он продолжил свои наблюдения за весталкой, которые привели его вслед за ней к вилле Марка Блоссия. Разговор между девушкой и поэтом, который он подслушал, прячась в зарослях мирта, превзошёл все его ожидания.
– Значит, всё-таки другая! – вскричала Деллия, выслушав рассказ Магия. – Другая женщина... он увлёкся ею... – шептала она, в ярости сжимая кулаки.
Магий смотрел на неё с кривой ухмылкой; в его тёмных глубоко посаженных глазах плясали злобные огоньки.
– Ты так любишь его? – с затаённой ревностью спросил он.
Деллия расправила плечи, небрежно откинула упавший на лоб локон.
– Я любила Марка – да, это правда! Я любила его так, как никогда не полюбит другая! – воскликнула она дрожащим от переполнявших её чувств голосом. – И так же сильно, до самой глубины души моей, так самозабвенно, как я любила его, так я теперь его ненавижу!
Деллия вскочила. Глаза её сверкали зловещим блеском.
– Послушай, если ты поможешь мне в одном деле, то, клянусь Юноной, будешь помнить мою благодарность до самого своего смертного часа. Ты навсегда забудешь, что такое нужда... и ты, и твои дети будут богаты...
