Молодожены Джек и Сьюзен были бедны. Джек говорил, что взял Сьюзен голую в обоих смыслах, а Сьюзен говорила, что у Джека за душой ничего нет, кроме дорогих часов.
И вот как-то приближался Новый год, а у Джека не было подарка для Сьюзен. «Fucking New Year! Fucking Suesan! Jack is a good boy", – печально думал Джек.
У Сьюзен тоже не было подарка для Джека, поэтому она размышляла по-английски так: «Fucking New Year!», и еще так: «Jack – son of a bitch! Пойду-ка я, Suesan, постригусь налысо, волосики продам, а на вырученные money куплю for Jack цепочку для его хваленых часов. А то, если я не сделаю ему никакой present, он развоня-ется на целую week». – «А я, – думал Джек, – не буду fool monkey. Пойду продам часики, а деньги пропью drinking whisky, и буду молодец, ой, то есть – good boy. А уж если я не смогу пропить все money, то тогда и куплю Suesan гребешок для ее жиденьких куцых hair».
Наступил Новый год. Приходит Джек домой и видит, что Сьюзен нигде нет, только под одеялом на их кровати кто-то шевелится и голосом Сьюзен говорит: «Wellcome, Jack! Я приготовила тебе впечетляющий present!» Джек был порядком выпимши, но несмотря на это откинул одеяло с некоторой оспаской.
Откинул и видит, что сидит на кровати лысая женщина и цепью машет. Но не золотой, а велосипедной. Расстроился Джек, выхватил подарочный гребешок и всан-далил его женщине в череп по самое Большое Хрусть.
Тут недоразумение разрешилось, и Сьюзен разрешилась от бремени, а уж последним, видя это, разрешился Джек.
Полились у модоженов слезы умиления (а у тебя, читатель, полились?), начали они рассматривать подарки и постепенно понимать, что love у них very strong, а жизнь у них – very well.
Тут пробило двенадцать, и happy супруги уселись за стол есть свой праздничный bull shit.
На правах рекламы
Вечерело. Шел крупный рождественский снег. Сосны мрачной стеной стояли по обе стороны лесной дороги, но в салоне автомобиля «Иж» с оцинкованным днищем и классическим задним приводом было тепло и уютно. Мягко, но мощно урчал мотор, скрывающийся целиком под красивым капотом с равномерной окраской, полностью соответствующей окраске остального кузова.
Гладкая, как стекло, дорога хорошо сцеплялась с другими дорогами в местах перекрестков.
Большие противоночные фары выхватывали из темноты лица водителей встречных машин с зажмуренными глазами. Терпеливые «дворники» сметали в стороны налипшие штрафные талоны.
