И рассматривала она меня так, словно видела насквозь!
— Вы же знаете, чем это может обернуться, — оторвала от меня взгляд брюнетка, вперив его в Шангайского.
— Вэсс, прошу, потом, — отрезал декан\ректор, устало качнув головой.
— Вольдемар, — холодно протянула тётка, не уступая в настойчивости, — ты же ректор! Нужно разобраться! Кто-то нарушил...
— Я же сказал, потом! — строже отчеканил Шангайский, вызвав у меня приступ дичайшего уважения. Да он кремень! Так противостоять напору загадочной красотки, от которой я была хоть в восторге, но больше в неописуемом ужасе. Потому и пасовала, не зная, как избавиться от её внимания. И молила, чтобы это сделал кто-то за меня! Для меня!
— У меня сейчас важное дело, — значимо кивнул Шангайский и мне дланью помахал: «Не мешкай, ступай», — но я застыла под пытливым взглядом брюнетки. Может и побежала бы сломя голову, чтобы её больше не видеть, но... женщина холодом глаз пригвоздила к полу.
— Вэсс, — строго нарушил повисшее молчание Шангайский.
— Я поняла, — недовольно обронила брюнетка. И только оторвала от меня взгляд, меня отпустило. Я даже выдохнула шумно.
— Кому сказано, — вкрадчиво рокотал голос декана\ректора, и обращение было явно ко мне: — Ступай! — Мне — и так наставительно, что я точно ужаленная заспешила вниз:
— Простите…
Елисия
— Сюда, — по-змеиному шикнул декан\ректор, едва ли не за шкварник поймав меня и толкнув в очередную картину во всю стену. Я опять сжалась, ожидая боли, но вместе этого, едва не рухнула на пол... просторной, скромно освещённой залы... с десятком, может чуть больше, ребят.
Они на меня не обращали внимания, ровно пока следом не появился Шангайский. А стоило ему войти, все, как напуганные тараканы, тотчас шмыгнули врассыпную, но он успел окрикнуть:
— Мисс Оушен, — внушительно и пугающе точечно, потому что из всей удирающей толпы, запнулась одна... очень худенькая фигурка.
Словно её арканом поймали и не давали двинуться дальше. Невысокая, тонюсенькая, белоснежные волосы до задницы, короткая форменная юбочка академии.
Девушка нехотя, почти обречённо обернулась.
У неё и личико кукольное оказалось, прям как у мультяшных героинек Диснея. Мелкий овал, огромные глаза, крошечный носик, полные губы.
— Изэлла, а ну иди сюда, — Шангайский говорил очень тихо, но... удивительным образом всё было чётко слышно и ясно.
— Слушаю, господин ректор, — красотка приблизилась. На лице и разочарование, и недовольство, и ожидание наказания.
