— Ты страх что ли потеряла? — меня заткнул недобрый рык парня. Его темные глаза были полны лютой ненависти. Так шибанул по мне взглядом, что я даже пошатнулась от неожиданной грубости.
А может, от его звериного лика! Ни капли не человечного! Ни капли не мягкого!
Жёсткие черты, острые… хищные глаза, оскал, клыки.
Сморгнула:
— Нет, всего лишь... — судорожно сжимала поднос и во все глаза таращились на уже заживающие, но ещё вполне свежие царапины на лице парня. Длинные, размашистые — прямо ото лба до подбородка… Четыре — как от когтей!
— Боже, — забыла, что только что боялась его до усрачки. Что вроде замысловато дал понять, чтобы держалась от него подальше. Подступила к нему, всем сердцем жалея. — Это кто тебя так? Больно? — прикусила язык, когда Войр рыкнул злобным зверем и так порывисто встал из за стола, что он со скрежетом сместился, скамейка, на которой парень сидел, врезалась в стену:
— Не! Смей! Ко мне! Прикасаться! — раздельно чеканил на весь зал оборотень. А то, что нашу сцену наблюдали и слышали все — руку на отсечение. — Держись от меня… подальше! — наконец, произнёс угрозу. — Особенно, пока насквозь пропахлась ИМ!
Зло схватил свой поднос с оставшейся едой и, больше ни разу на меня не глянув, зашагал прочь. Лишь раз притормозил — и то… коротко, при этом несчастный поднос чуть ли не швырнув в сторону окна сдачи посуды. Его гулкие шаги чётко разлетались по мертвецки затихшей столовой.
Кажется, никто даже не дышал. Впрочем, как и я.
Стояла, как в воду опущенная. В глазах щипало. От обиды и непонимания, что я сделал не так, накатывали непрошенные слёзы.
Но я проглотила... в очередной раз.
Никому не позволю меня топтать!
Насмехаться надо мной или издеваться!
У меня тоже есть тараканы!
Раньше как-то выживала — и сейчас выживу!
Хлопнула подносом по столу Войра.
Демонстративно села... спиной ко всем и принялась запихиваться едой, хотя кусок в горло не лез.
Надолго меня не хватило. Чуть поковыряла завтрак и поспешила на пары.
По коридору с лекционными шла, невидящим взглядом смотря упрямо вперёд. Пересуды и пристальные взгляды адептов намеренно не замечала. Вернее, делала вид, что мне глубоко плевать на всеобщее внимание. Но, чем ближе подходила к своей аудитории, тем сильнее нервничала. Тем более, самая густая толпа как раз-таки была у нужного мне кабинета.
Издевательство! Как назло!
Но к моменту приближения, на мою тихую радость, вся масса уже втекла в аудиторию.
Смех, грохот, голоса стихли, стоило мне ступить внутрь.
