Транскрибирую.
Я. Начала. Себя. Облизывать!
Когда я это осознала, то застыла с высунутым языком и перевела пристыженный взгляд на Люпина. И вообще, формально получается, я же голая? Или всё-таки моя шерсть сойдёт за одежду по человеческим меркам?
Фыркнула бредовости собственной мысли. Что, кстати, было неправильно понято.
– Сэр, это создание больное. Вам бы лучше…
– Я сам решу, что для меня лучше, – оборвал его Люпин. Но, сделав над собой усилие, уже мягче добавил: – Спасибо, Майлз. Я тебя не задерживаю.
Да уж, тонкий намёк: «пошёл вон» или что-то в этом роде.
К слову, дворецкий, или кто он там, ничуть не оскорбился. С достоинством кивнул и отправился вслед за внучкой.
– Что же мне с тобой делать? – спросил у меня этот командир, когда дверь за его слугой негромко хлопнула.
– Мяу. – Я вообще-то имела в виду «не знаю». Но за неимением альтернативы, думаю, и так сойдёт.
Несколько секунд на раздумье, и хозяин обернулся к ведру, подхватив его с грацией аристократа, никак не меньше. И стал медленно, аккуратно, разводить воду в тазу.
– Для начала тебя всё же стоит искупать, затем подлечить и покормить. А уже после разберёмся, что же такое я видел там, на улице мясников.
Я открыла было рот, чтобы добавить пункт про мой возврат в другой мир, но вместо слов, или же надоевшего «мяу», опять свернула язык трубочкой.
Да уж. Замечательное умение.
Хотя, в принципе, ход мыслей этого мужчины мне нравился, особенно насчёт подлечить и покормить. Оставалось только узнать, как он планировал делать первое.
В голове, как по команде, возник образ его сияющих пальцев, и я сильно перепугалась. Далее действовала инстинктивно. Когда он потянул ко мне свои загребущие лапы, то я увернулась и кинулась наутёк.
Неудачно. Заскользила по мокрому паркету. Люпин тоже, когда попытался меня перехватить. В общем, растянулся на полу в луже, и поймал меня за лапы, задние. А сам при этом вынужденно улёгся на локти и ойкнул, наверняка от боли в суставах.
– Ур-р-р-м! – взвыла я от досады или же от обиды за такое обращение. Ведь он потянул меня назад.
Приятного в этом было мало.
– Нет, нет и нет, – Люпин, как ни в чём не бывало, решил заняться моим воспитанием. – В дом я тебя пущу, только когда хорошенько отмою уличную грязь. Выбирай. Или я тебя прогоняю, или веди себя смирно!
Перспектива – врагу не пожелаешь. Но сил на сопротивление у меня было мало. Точнее, их не было вовсе… Я вздохнула почти по-человечески, чем заслужила пристальный странный взгляд.
