— Но я не вижу будущего.
— Значит твоя способность несколько иная, но состояние транса для нее необходимо. А теперь поправим волосы и ты готова встречать гостей. Поверь, Мелания, малый Табун, это впечатляющее зрелище.
Они прискакали в то мгновение, когда солнечный диск поцеловал землю. Всех мастей и окрасов, ничуть не уставшие, идущие ровной рысью. Впереди шла крупная кентавресса, чьи полуночного цвета волосы были изрядно посеребрены и убраны в высокий хвост. Тело ее было черным, как и у Турмалина, но его также покрывали серебристые волоски, грудь перетянута плотной тканью, явно для того, чтобы не мешать при движении. За ней следовало два юноши, а за ними восемь пар, девушки и парни, на спинах которых были водружены мешки, разглядеть их толком не выходило, мешала пыль, и слепящее глаза солнце. Наша небольшая встречающая группа состоявшая из меня, Асмодеуса, Гато и Темного Турмалина, замерла на крыльце Таверны. Алина ждала внутри, привязанная к кипящим котлам.
— Брат мой, — первым делом произнесла она, стремительно обняв мужчину-кентавра. Асмодеус тихо зашептал мне на ухо «Кентавры всегда первым делом приветствуют своих, затем малознакомых, и только потом знакомятся с новыми созданиями».
— Ты все хорошеешь, сестра. Давно я тебя не видел. А это вы, Алмаз, Сапфир? Когда я вас видел в последний раз, вы были совсем крошками. А сейчас, настоящие мужчины!
Сыновья Изумруд вышли вперед и крепко обняли дядю. А Алмаза были выжженные на солнце белоснежные волосы и глаза, сияющие льдисто-голубым, лошадиная его половина тоже была молочного цвета, Сапфир больше походил на мать и дядю, вот только глаза его сияли словно драгоценные камни, в честь которых он и получил свое имя.
— Асмодеуса вы знаете, благодаря ему мы выживаем последние двадцать лет, — Изумруд коротко кивнула дикому псу. Отличающийся немаленьким ростом, рядом с ней он выглядел крошкой. Я даже улыбнулась, наблюдая за тем, что хоть на кого-то он смотрит снизу вверх.
— А это, прекрасная Мелания, дочь любви всей моей жизни, — сказал Турмалин, расплывшись в ностальгической улыбке. Возможно мне показалось, но Изумруд его настроения не разделяла. Ее слова это только подтвердили:
— Надеюсь, в делах ты окажешься способней матери. В конце концов, мне предстоит отдать тебе одного из своих сыновей.
Она указала на юношей позади себя. Алмаз смотрел с вызовом прямо мне в глаза, Сапфир опустил взгляд, словно даже смотреть на меня не желал. Турмалину явно не понравилось поведение сестры, но он промолчал.
