Огромный детина в странных мохнатых штанах бежал к нам со всех ног, выкрикивая что-то на неизвестном мне языке. А н-нет, не штанах. Это у него ноги такие, мохнатые, с копытами. Значит путешествие в другой мир все-таки состоялось. Но почему в отличие от Асмодеуса я так хорошо себя чувствую, да пожалуй никогда мне так хорошо не было. А воздух здесь! Я дышала так, словно никогда в жизни. И землю хотелось целовать. И какая трава мягкая, вот бы поваляться на ней. А вода в озере… Светиться, переливается, словно драгоценность. Мне захотелось прыгнуть в эту воду, мне захотелось обнять каждое исполинское дерево. А потом я увидела небо, наполненное яркими звездами и засмеялась. Как же хорошо. Пока я находилась в каком то радостном припадке, волшебное создание с разгону бухнулось на колени и впечаталось головой в землю рядом со мной, словно старалось зарыться в нее.
— Он в отключке, — сказала я полукозлику, но тот явно меня не понял, мыча какую-то витиеватую фразу. Поэтому я хлопнула его по голому плечу и ткнула в Асмодеуса. Козлик поднес фляжку к его губам, тот в начале не подавал признаков жизни, так что мне вдруг стало страшно, но затем закашлялся, и открыл глаза.
— Мелания… — он протянул руку и коснулся моего лица. Глаза мужчины подернулись той пеленой, которая искажает взгляды умирающих. Он сказал слабым голосом — поцелуй меня.
Вот вам еще и спящая красавица. Противоречивое чувство заставило меня вздрогнуть. Одна половина требовала, умоляла тут же прикоснуться губами к его губам, дышать с ним одним воздухом и одной магией. Другая отпрянуть, оттолкнуть мужчину, которым мне не муж и сказать, чтобы не лез со своими приставаниями. Если бы обстоятельства были иными и передо мной лежал другой человек, выиграла бы вторая, но сейчас мне отчетливо вспомнились слова Асмодеуса о том, что силу он черпает из чувств, а переход может отнять всю его энергию. Если жители местного мира связаны с магией, возможно ли, что она течет по их жилам словно кровь? А что бывает, если всю кровь выкачать из тела?
Я коснулась его лица, изучая. Кожа, такая отличная от женской, жесткая, гладкая. Губы сухие и теплые. Ровный нос, аристократический и в то же время хищный, черные брови вразлет и волосы, мягкие черные волосы на моих коленях. Ох не так я представляла свой первый поцелуй. Но прерывистое дыхание Асмодеуса не дало мне времени на раздумья, я наклонилась к лежавшему на моих коленях мужчине и коснулась губами его губ. Вдруг вся та магия, что сочилась в воздухе стала проноситься через меня, бешенным потоком, сминая, уничтожая и возрождая, заставляя прижиматься к нему сильнее. Прошло мгновенье и вот уже он целует меня неистово, рьяно, черпая из моей души ту необходимую ему жизненную силу. Как же хорошо…
