– Какого это жить с ней? Наверно приходится постоянно держать в себя в рамках… Там вещи не разбросаешь, в кровати не поешь, да и шептуна не пустишь, когда захочешь… – захихикал Дима.
Ари помотал головой, натягивая джинсы.
– Я тоже так думал, честно говоря, – произнес он, тогда, когда Дима уже не ожидал ответа от друга.
Светлая голова показалась в вороте футболки:
– Правда? – он просунул руки и расправил футболку.
– Первое время я немного напрягался. Особенно когда она затопила квартиру… – он хмыкнул, – но все оказалось хорошо. Я вот сейчас думаю, как я жил один до этого? Засыпать в обнимку, смотреть фильмы… А на счет носков, она, представляешь, кидает свои рядом с моими где бы я ни кинул. И в итоге в какой-то момент весь пол был в носках, и мне пришлось их кидать в стиралку сразу. Единственно что: ее волосы везде, на моей расческе, потому что она свою постоянно теряет, в ванной, по углам на полу, в кровати. Я даже их в своих трусах находил. Вот смотришь, вроде волос у нее на голове много, и у меня возник вопрос: как при таком выпадении, девушки еще лысыми не стали?
Дима заржал, словно конь и похлопал друга по плечу. А Ари не шутил, он говорил как есть.
Артур достал протеиновый коктейль и бутерброды, что приготовила ему Кира и сунула в сумку.
– Ооо, это ведь она приготовила? – воскликнул Дима. Глаза его загорелись. – Сделанные с любовью от девушки… Завидую тебе. Блин. А мне даже мама не делает бутеры.
Губы Ари дрогнули в улыбке.
– Хочешь?
– Ты серьезно? – лицо Димы просветлело.
С трудом сдерживая ехидную улыбочку, Ари протянул ему один из бутербродов.
Дима развернул пергамент и вгрызся в булку. Друга бросило в жар и он разом покраснел.
Ари увидел на его лице сменяющуюся гамму чувств: от радости, непонимания, до отвращения.
Дима выплюнул то, что откусил и, отщелкнув крышку у бутылки, отпил воды.
– Что это? – прохрипел он. Ари пожал плечами. – Что она такого добавила? Такое чувство, что она нафигачила горчицы или перца.
– Я не знаю. Даже имея стандартные ингредиенты как сыр, хлеб и масло, Кира умудряется сделать из съедобного, не съедобное.
Дима, смяв обертку, прицелился и кинул неудавшийся бутерброд в большое мусорное ведро в углу.
– Так скажи ей, чтобы не переводила продукты. Или отправь ее на какие-нибудь кулинарные курсы.
– Надо… А на счет официального, как ты выразился, знакомства… Она сегодня сдаст экзамен и, я думаю, будет заходить к нам сюда.
Дима хмыкнул и, уложив вещи в спортивную сумку, встал. Он пристально посмотрел на Ари и проговорил:
