– Шеф и без меня найдет Лэйрьена. Я ему не нужна.
– Вероятно. Но без тебя потратит на это больше времени. И, возможно, к тому моменту его текущей оболочке уже исполнится двадцать, и у нас будет шанс… обезвредить его до следующего перерождения. И придумать что-то еще.
Дерзкий тон Молары искажался внутренним напряжением, когда речь заходила о древнем правителе. Рассуждения об убийстве нынешней инкарнации лорда древней знати давались ей с трудом, однако, другого выхода остаться в живых для них с Лэйрьеном она не видела. Ведь опасный дар отпрыска Фагуса Мораги, заключенный теперь в теле Лэйрьена Римана, ни в коем случае не должен вернуться законной владелице.
Нила почувствовала жар нарастающей ненависти, однако внешне осталась невозмутима. Девица, спокойно рассуждающая о смерти босса, сейчас бы уже умылась кровью, если бы не отсутствие такового распоряжения. Изар сохранил наследнице клана Тэрелиас жизнь, и Нилен не имела права самовольно ее прервать.
– Я не могу с тобой сражаться, – спокойно отозвалась она. – Шеф не давал подобного приказа.
Если глава Сариги воспользуется силой, то и так ослабленная магическим ранением Молара Тэрелиас с большой долей вероятности не выживет. Ее «особенность» родового дара состояла в том, что он не имел граней и уровней и разил всегда на полную мощность. Дар, созданный для быстрых и точных убийств – не способен работать вполсилы.
– Что ж. Тогда у тебя проблемы, дорогуша, – глаза Молары полыхнули алым.
***
– Каранель до сих пор в покоях лорда? – в просторном обеденном зале голос Вилейн звучал взволнованно.
Женщина пригубила крепкий ароматный кофе из маленькой фарфоровой чашечки, расписанной серебряными узорами, и довольно воззрилась на слугу. Серые глаза ее улыбались. Всю ночь дочь провела с нареченным, и подтолкнуть ее к этому оказалось гораздо проще, чем она предполагала.
– Да, госпожа, – мужчина поклонился, ставя перед хозяйкой тарелку ее любимых тостов с паштетом из авокадо, тонкой куриной нарезкой, яйцом пашот и рукколой.
– Хорошо, – она подняла голову, томно слизывая с губ остатки кофе, отчего мужчина зарделся и поспешил отвести взгляд от алого пеньюара, не до конца запахнутого на груди и открывающего слишком много шелковистой кожи.
Женщина снисходительно усмехнулась и уже потянулась к тосту, как в зал неторопливо вплыл самый важный и проблемный гость в ее доме. Он появился так тихо, что хозяйка поместья вздрогнула от неожиданности и поспешно поднялась с места, неловко задев стол бедром. Сверкающая серебристая ложка звякнула на белоснежном блюдце в натянутом безмолвии.
