– Не страшно, – женщина подошла к дочери и приобняла ее за плечи, стараясь не помять роскошное платье, и принялась мечтательно гладить ее по волосам. – Ты все вспомнишь, как только мы вернем твою силу. Вспомнишь, как нам было хорошо вдвоем.
Ее можно вернуть?
– Я не собираюсь ничего возвращать! Она мне не нужна! – Кара настойчиво высвободилась из материнских рук и отступила.
Вилейн терпеливо вздохнула, воззрившись на нее как на глупого ребенка, который не понимает, о чем говорит.
– Милая, не волнуйся так. И не бойся. Все будет хорошо.
Ни за что. Она никогда не вернет этот дьявольский дар, погубивший другого человека. И если мать считает иначе – придется ее огорчить.
– Дорогая… – Вилейн шагнула ближе, поправляя непослушный локон, выбившийся из прически дочери, – каков характер ваших отношений с господином Изаром? – мягко поинтересовалась она.
Кара на миг растерялась. Мать говорила так благоговейно, что девушка лишний раз удостоверилась в его значимости среди окружающих. Она и сама понятия не имела, что за отношения у них с Ноэлем. Предположительно, дружеские, но все равно весьма странные даже для такого определения.
Разговор не продолжился, потому как подошло время ужина. Расспросы и разногласия оказались задвинуты в дальний ящик до лучших времен. Личный слуга матери, статный мужчина непримечательной внешности, встал по струнке, сцепив руки в замок за спиной и почтительно поклонился. Кажется, Рудольф. Кара подавила улыбку, вспомнив, что так же зовут олененка из детского мультика.
– Миледи, прошу к ужину.
Большая столовая, больше напоминающая ресторанный зал, сверкала ослепительной чистотой. Много света и теплые тона разбавляли привычную мрачность дома. Имелись даже две серые колонны по обеим сторонам от длинного стола, подпирающие высокий потолок – вероятно, больше для красоты, чем для необходимости. Кара невольно сравнила материнский дом – сумрачный и помпезный, и жилище директора – светлое и современное. В доме Лэя было приятно находиться, чего нельзя сказать о родовом гнезде. Девушка тут же одернула себя, запрещая мыслям о нем бесконтрольно блуждать в сознании.
За искусно сервированным столом, прикрыв веки и находясь словно в медитации, сидела глава клана Сагири. Поравнявшись с ней, Кара уловила тяжелую музыку, доносившуюся из наушников. Жесткий металл никак не сочетался с умиротворением на ее кукольном лице. Только они с матерью коснулись стульев и сели напротив, Нилен открыла глаза и вынула наушники.
