Нила застыла, не в силах проронить ни слова. Таким прежде босса она никогда не видела. Девушка с трудом удерживала тело от дрожи – неожиданной реакции на силу исходящей от него опасности. От подавляющей и сминающей все вокруг ауры, почти физически осязаемой. Воздух будто превратился в тягучий кисель, сдавив грудную клетку.
– Сначала ты. А потом все остальные, – голос лорда стал тише, но тверже, а пальцы ощутимее сжали девичье запястье. – Поняла меня?
– Но как же Каранель Мораги? – растерялась Нила. – Ее жизнь для вас ценна.
– Она – только моя забота, – отрезал бессмертный.
– Как пожелаете, – выдохнула Нилен, опуская глаза. – Но… ваша жизнь для меня всегда будет прежде всего.
Она не могла согласиться на то, что он пытался вменить ей заботу только о себе самой. Даже под страхом смерти. Даже под прицелом его разгорающегося недовольства. Чтобы ни случилось, в первую очередь она будет защищать его.
Не отпуская ее руки, Изар неторопливо поднялся с кровати и шагнул вперед. Кроткая и послушная подчиненная превращалась в сущую упрямицу, когда речь заходила о нем. Это неимоверно выводило из себя.
– Мои бесконечные жизни не стоят того, чтобы их берегли, – еще чуть-чуть и пространство бы задребезжало, отзываясь на гнев, поднимающийся из глубин его существа.
– Вам нужно сохранить текущую жизнь и остаться при этом в сознании. Ведь другой возможности продолжить род может и не представиться. Если вы израсходуете сверх лимита своих сил для этого тела, то впадете в кому до вашего очередного совершеннолетия, а потом просто умрете, как уже было однажды.
– Прекращай размышлять, – отрезал бессмертный. – Это приказ.
– Не могу следовать ему, – тихо отозвалась девушка. – Прошу прощения.
Изар бережно провел тыльной стороной кисти по краю пластыря на шее девушки. Буря зарождалась прямо перед ней, готовая поглотить за неповиновение.
Скулы бессмертного дрогнули, а глаза угрожающе сузились. Преданность, пропитавшая саму суть Сагири, во всей красе сейчас предстала перед ним, но причина такого поведения Нилен лежала глубже, и это ему было прекрасно известно.
Возмущенный и распаленный отказом исполнять его волю юноша скользнул рукой по девичьей талии и приблизился, приподнимая ее подбородок и вынуждая взглянуть на себя. Гипнотическая тьма жестоких глаз босса отзывалась трепетом в ее сердце, бесконечной теплотой и нежностью.
Как же бесит эта упрямая дева. Неимоверно раздражает. Уже давно он запретил себе любить. Не желая оставлять позади частички своего сердца, от которого и так уже ничего не осталось.
