— Да никто ей не вредил. Пришел ее брат и спас сестричку. Она не пострадала. — Судорожно промычал мужчина.
Я уже не слышал его, стоило представить, как эти твари причиняют боль Маше и гнев овладел мной сильнее. Доля секунды и под моими пальцами хрустнула шея девчонки.
— Богдан! — Схватил меня за руку Егор.
Он сильно сжал мое запястье, и я отпустил охотницу. Девушка рухнула на пол схватившись за горло. Пытаясь откашляться, она жадно хватала воздух ртом.
— Ты что наделал!? Вы войну развязать хотите!? — Кричал охотник.
— Забирай девчонку и вези в больницу. — Зло огрызнулся Егор.
Мужчина подхватил задыхающуюся девушку на руки и быстро выскочил из дома.
Я знаю, что перегнул палку, но не жалею. Как они поступают, так и я буду.
— Брат, все нормально? — Обеспокоенно посмотрел на меня Егор.
— Ты слышал ее? Они посмели поднять руку на нашу Машу. — Мои глаза налились красным.
— Слышал и я тебя понимаю. Я не виню тебя за твой поступок.
Через какое-то время к нам прибыла новая пара охотников и наши люди для допроса.
Егор нервничал, постоянно огрызался на охотников. Они те еще суки, подливают масло в огонь позволяя себе дерзость в сторону наших людей. Я дал понять, что никто не посмеет дерзить моим гризли в моем присутствии. И если так будет продолжаться, я снова сломаю кому-нибудь шею. Благо эта парочка оказалась понятливее, и по сему засунули свои языки глубоко в задницу.
Допрос длился весь чертов день, хоть даже треть не была допрошена, я был на все сто уверен, что среди моих гризли предателя нет.
На улице уже смеркалось. Остался последний на сегодня оборотень для допроса и стоило нам приступить, как охотники упали на колени, закинули головы назад и стали произносить странные слова. Я не слышал их раньше…
— Что происходит? — Отпрянул я.
— Кажется заклинание… — Егор подошел ближе к ним и сел на корточки — Они в трансе.
— Но с чего бы вдруг? — Я посмотрел на медведицу. — Иди домой, завтра продолжим.
Она склонила голову и удалилась.
— Что за язык? — Скривился я.
— Арамейский. — Вздыхая ответил брат.
— Какой? — Я подошел к охотнику и посмотрел в глаза.
Они были совершенно пусты, словно у мертвеца.
— Арамейский язык. Мертвый язык, на нем не говорят с библейских времен…
В их глазах резко вспыхнул белый свет и мужчины упали на пол. Я прислушался, сердце бьется, дыхание есть но слабое.
— Живы. Что это мать его было? — На мой риторический вопрос вселенная ответила телефонным звонком.
Я достал смартфон из кармана куртки.
