Алекс гладит мои волосы и обнаженную спину. Приятная послесексуальная нега. Собираю силы и привстаю с мужчины, Алекс стягивает латекс и кидает в рядом стоящую урну.
— Теперь я могу рассчитывать на совместный душ?
— Я думала, ты уж смирился.
Алекс притягивает меня к своей вспотевшей груди, и я не сопротивляюсь. Мне нравится запах мужского тела после секса. Мне вообще нравится, когда от мужчины пахнет мужчиной. Одно огорчает, это бывает редко. Тело каждого человека вырабатывает свой феромон, и когда партнер нравится, то и его запах кажется привлекательным. Он может пахнуть цитрусами или свежестью, морем или табаком. Каждый чувствует свой запах. Но в подавляющем большинстве, я улавливаю лишь ужасно-резкий одеколон либо пот. Но бывают исключения. И эти исключения могут снести мне голову на некоторое время.
Так было с Эриком. Когда я только услышала его настоящий аромат меня, как накрыло пеленой. Мужская энергетика, которая смогла меня подавить, выбить почву из-под моих ног.
А если быть честной с самой собой, я этого боюсь. Боюсь быть подавленной мужской силой. Боюсь не ощутить опоры под ногами. Боюсь упасть тогда, когда расслаблюсь окончательно, а меня не поймают. Падать больно. Я уже падала. Не хочу больше.
От Алекса тоже пахнет мужчиной, но не таким зрелым, что ли. Возможно, через лет десять, он будет точно таким же эталоном мужчины как Эрик Ферзен. Но не сейчас. Сейчас, мой Алекс, мой юный любовник, которому не под силу приручить такую, как я. Да и зачем ему?
— Ты великолепна, Кристина. Я таких шикарных женщин еще не встречал. Мне одно удовольствие смотреть на тебя, трогать тебя, — и он трогает, гладит мой живот, бедра, опускает ладонь между ног, и я без сопротивления ее впускаю.
— Мне приятно, мой милый, — он начинает кружить пальцам по клитору и я раскрываю бедра шире, — да, мой мальчик, не останавливайся.
— Еще раз назовешь меня мальчиком, и я не дам тебе кончить.
— Только попробуй!
— А ты проверь, — ухмыляется и облизывает мое плечо, которое он знает, моя сплошная эрогенная зона.
Не хочу проверять, верю негоднику. И вправду, ну какой он мальчик, подумаешь младше меня чуть больше десятка лет.
А потом он увеличивает давление и в глазах мелькают звезды, голова кружится, а тело пронизывает электрический разряд. Алекс не убирает руки и продлевает мою сладострастную агонию.
— Душ? — снова повторяет.
— Иди уже, — смеюсь на его настойчивость.
Для меня душ это более интимное, чем сам секс. Поэтому ни с один из моих партнеров не был удостоен такой чести.
