Тогда Эйдан подхватил меня на руки и понес. Я уткнулась ему в плечо, и мне все равно, что он там думает. Мне страшно.
Дойдя до конца, до ротонды в центре, попытался поставить меня ноги, задумчиво хмыкнул.
- Ладно, - вздохнул. – Я думал вон туда, наверх. Но туда ты не залезешь, и мне тебя не затащить.
Я глянула и ужаснулась. Как он себе это представлял? Едва ли не выше моего роста… хотя там, как раз, вполне удобно бы было сидеть. Но высоко. Я не полезу.
- А что, были такие, кто соглашался туда?
- Да, - сказал он.
- Я точно не полезу.
Невольно вздрогнула даже.
- Ладно, - Эйдан вздохнул и чуть виновато улыбнулся. – Тогда посидим здесь, тут тоже хорошо. Вид красивый.
- Может и красивый, но я даже не хочу смотреть. И не говори мне, что я привыкну. Я только ради тебя, ради разговора по душам. Первый и последний раз.
- Хорошо, - согласился он. – Садись. Можешь прислониться спиной к стене, так удобнее, а я здесь. Не бойся, я так и буду держать тебя за руку.
И все же, он волновался сам. И чем дальше, тем больше это было заметно. Не высоты он боялся, конечно, чего-то другого… Прошлого. Своих мыслей.
Я села, кое-как устроилась поудобнее, стараясь не смотреть вниз, а только на него. Не выпускать его руки ни на секунду.
Эйдан сел тоже. Нахмурился.
Он долго молчал, я молчала, давая ему время собраться с мыслями. И я уже хотела было начать сама…
Эйдан вздохнул, облизал губы.
- Меня Нив научила лазить по крышам, - сказал он. Решился. Он смотрел куда-то в одну точку, перед собой. – Нивен. Нам было лет по пятнадцать… Не знаю, может быть, тебе уже что-то рассказали? – он быстро глянул на меня.
- Не важно, - сказала я. – Расскажи ты. Как все было на самом деле.
Эйдан вздохнул, немного судорожно.
- Да… - сказал он. – Я сам… - поковырял свободной рукой крышу. - Я был так влюблен в нее. Она… просто огонь! Мне казалось, она ничего не боится… и все мальчишеские забавы – и по крышам лазить, и драться на деревянных мечах и нырять в реку с обрыва… Невероятная была. Красивая. Рыжая, как и ты, вся в веснушках, - он закусил губу, сглотнул, воспоминания давались ему тяжело. – Мы с ней впервые поцеловались тут на крыше… Но я… я не поэтому тебя сюда привел, ты не думай… я…
Совсем тяжело. Эйдан путался в словах.
И я решила чуть помочь.
- Она умерла, да? Мне Роул сказал, что после бала… - я поняла, что и сама не знаю, как сказать правильно.
Эйдан кивнул.
- Мы детьми были и плохо понимали, что делали. Вернее, она понимала, а я… Мне так хотелось показать ей другую жизнь, всю эту красоту, танцы… Думали, никто не узнает ее, не поймет. Мало ли девочек при дворе. Она не хотела, но я настоял, почти на слабо ее взял. Как она меня, когда мы впервые лезли на крышу, тогда она все смеялась: «Ну что, испугался принц! Штаны обмочил?» Я пытался изо всех сил доказать, что не боюсь. А потом припомнил и заставил ее сделать все это… Пойти со мной. Это моя вина.
