– Ах, да! – вспомнил Браслав. – У нас есть ещё один вопрос: новый глава казначейства. Граф Збранев Контич добровольно последовал за княгиней. Можете предлагать кандидатуры, но учитывайте, что отныне на эту должность, как и на любую высшую государственную должность, кандидат будет проходить через ментальное сканирование и клятву крови. И так решайте: что делать с княгиней и кто будет новым казначеем.
В абсолютной недоброй тяжёлой тишине Браслав покинул зал, поманив за собой своих сыновей.
– Михал, Андрус, – обратился к ним князь, когда они вышли в смежную комнату отдыха. – Я сам узнал всё это лишь несколько часов назад. Вы знаете, мы с Лайзой не были счастливы в браке, и я подозревал её во многих грехах, но такого даже представить не мог.
Совету сейчас будет непросто решить её судьбу. Однако, все факты перед ними. Я понимаю, что вам трудно поверить, ведь она ваша мать. Но, к сожалению, всё, что вы слышали – правда, – Браслав замолчал.
– Отец, – через небольшую паузу начал Михал. – Скажу только за себя. Да мне неприятно, непонятно и странно, но чего-то такого я от матери давно ожидал. Она слишком увлеклась местью. Возненавидела не только тебя, но и нас с Андрусом. Вычеркнула нас из своей жизни. Последний раз, когда она была в наших покоях, мне было пять лет, а Андрусу три года. А потом только ты, няни, воспитатели, слуги и охрана.
А потом ты и вовсе забрал нас на свою половину, а туда мать никогда не ходила. Да ладно в покои или в класс, она никогда не подходила к нам на прогулке. Уж там-то она при желании могла с тобой разминуться. Но она жила так, как будто нас нет, как будто мы не её дети! Это было больно.
– Я даже слышал однажды, как она орала на няньку, что та напомнила ей о «герцогских отродьях», приведя нас к ней на прогулку, – сухо добавил Андрус. – Отец, ты сделал всё правильно. К сожалению, так сложилась наша жизнь, но у нас есть ты. А, кроме того, мы оба навсегда получили защиту от коварных женских чар: мы оба не верим женщинам, тем более, красивым. Потому что с детства знаем, каким кошмаром может стать брак с красивой, но нелюбимой женщиной.
– Да, уж. – подтвердил старший. – Урок на всю жизнь. Но всё же княгиня – наша мать, и мы не хотим её смерти. Да и старые рода могут возмутиться её казнью, отец.
Михал говорил внешне спокойно, но чувствовалось, что ему трудно так высказываться о матери. Ведь даже мальчики, и даже взрослые мальчики тоскуют по материнской ласке. А у этих взрослых и сильных магов её никогда не было.
