— Но зачем мне это?
— Затем, чтобы государь не узнал, кто именно так виртуозно выстрелил в несчастного Алексея. Причем, я сейчас не только о нынешнем императоре, но и о его преемнике. Затем, что единственная живая душа, к которой вы питаете добрые чувства, теперь находится в заключении, и никаким иным способом вы ее оттуда не вытащите!
— Уверены?
— Более чем!
— А не боитесь?
— Боюсь! — честно признался Мещерский, прямо глядя в глаза взбешенного Будищева. — Но хочу сразу сказать, что моя смерть, равно как и этого болвана Ковалькова, вам ничего не даст. Мы далеко не самые крупные фигуры на доске.
— А кто главный, цесаревич?
— Нет, — покачал головой князь. — И вообще, это не один человек, так что не стоит гадать. Тем более что вы половину этих людей не знаете, а о второй никогда и не услышите.
— Какие сроки?
— Я вас ничем не ограничиваю, — развел руками чиновник, — однако время поджимает. Ходят слухи, что его величество прислушался к доводами графа Лорис-Меликова и склоняется дать ход одному из ужаснейших его начинаний. Это было бы крайне печально для России… и для вас!
— Конституцию подписать? — приподнял бровь Будищев.
— О! Даже вы слышали об этом.
— Не того боитесь, — хмыкнул Дмитрий.
— Извините, но мне, равно как и моим высокопоставленным друзьям, совершенно не интересны ваши мысли на этот счет. Просто сделайте, что вам говорят и все вернется на круги своя. Стеша возвратится домой. Вадим Дмитриевич признает вас сыном. Барон Штиглиц благословит ваш союз с его дочерью достойным приданным…
— Вашими бы устами, да мед пить.
— Я бы на вашем месте, поспешил, — презрительно усмехнулся князь, и, изобразив нечто легкого поклона, направился к своему экипажу.
Оставшись один, Будищев махнул рукой, подзывая извозчика.
— Куда изволите, ваше благородие? — осведомился тот, распахивая меховую полсть на возке.
Дмитрий на секунду задумался. Домой не хотелось. Там почти уже выздоровевший Семка сначала будет смотреть щенячьими глазами, а потом так и не дождавшись ответа, начнет предлагать разные способы спасения Стеши, причем самым реалистичным будет подорвать стену тюремного замка, затем ворваться внутрь и выкрасть девушку. Нет, ему надо обдумать сложившуюся ситуацию, а потому…
— Давай-ка, брат, в ресторан, — неожиданно сам для себя решил подпоручик.
— Гуляем! — по-своему понял его тот, и махнул кнутом.
Когда-то давно, во времена основания Петербурга на Большой морской улице селились моряки, давшие ей это название. Однако это было давно, а теперь здесь стояли Главный штаб, министерство финансов, банки, особняки и шикарные рестораны. В один из них, имевший гордое название «Парижского» и привез Будищева извозчик.
