— Ваше благородие, — почтительно согнулся швейцар, — к вам дамочка пришедши.
— Кто? — не понял занятый своими мыслями подпоручик.
— Мамзель, говорю, пришла к вам. Я проводил. Семен ваш ее узнал…
— А Стеша?
— Дык, не видал, — развел руками привратник. — Степанида Акимовна ведь все больше через черный ход ходят. Вы бы ей сказали, что молодой барышне это вовсе даже и не прилично.
— Хорошо-хорошо, — отмахнулся от него Будищев и, почти бегом поднялся по лестнице.
— Кто там? — спросила кухарка, услышав, как щелкнул дверной замок.
— Я дома, встречайте, — благодушно отозвался подпоручик, снимая пальто и самостоятельно вешая его в огромный вполовину совсем не маленькой прихожей гардероб.
— Что же вы, Дмитрий Николаевич, — привычно пробурчала вышедшая встречать его Домна, — я бы приняла вашу шинельку…
— Ничего я и сам управился. Лучше накрывайте со Стешей на стол, а то что-то я проголодался.
— Так нету Степаниды-то до сих пор…
— В смысле?
— Нету и все. Учительша ее пришла, а ее нету. Сидит теперь в гостиной, в чем дело не говорит.
— Здравствуйте, — с порога заявил Будищев, заходя в комнату, и остановился как вкопанный, наткнувшись на напряженные взгляды посетительницы и сидящего рядом с ней Семена.
— Здравствуйте, Дмитрий, — поднялась со своего места барышня. — Боюсь у меня для вас плохие известия.
— Искра? — изумился тот.
Перед ним стояла старая знакомая, из революционного кружка Ипполита, одетая все с той же нарочитой простотой, но при этом по-прежнему красивая и… опасная.
— Рада, что вы меня не забыли.
— Забудешь тут… что вы делаете в моем доме?
— Это наша учительница в воскресной школе, — вылез вперед Семка.
— Это я уже понял, — строго посмотрел на него наставник и мальчик сконфуженно замолчал.
— Я бы никогда не пришла к вам, — немного помявшись, начала барышня, — если бы обстоятельства не сложились подобным образом…
— Мадам, может, хватит прелюдий?
— Вообще-то, мадемуазель, — ледяным тоном процедила революционерка и добавила не без яду в голосе, — в вашем нынешнем состоянии такие нюансы следует знать!
— Я жду, — проигнорировал подколку Дмитрий.
— Дело в том, что вашу воспитанницу арестовали…
— Как? — ахнул Семка.
Будищев на мгновение будто окаменел, после чего вперил в собеседницу пристальный взгляд и не предвещающим ничего доброго тоном спросил:
— Во что вы ее втянули?
— Я ожидала подобной реакции, — быстро ответила Искра, — но могу вас заверить, что Степанида Филиппова никоим образом не привлекалась к нашим делам. Для меня самой это совершеннейшая неожиданность.
