– А сколько я нахожусь здесь? – крикнула Клэр, когда Мари Миланова практически покинула пределы комнаты.
– Без малого три дня прошло, – улыбнувшись, ответила она, ожидая увидеть признаки шока на лице Клэр.
Как только хозяйка прикрыла за собой дверь, Клэр, испытывая огромное счастье от уединения, наконец-то тяжело выдохнула. Утонув в белоснежной перине и тонких одеялах, девушка некоторое время лежала без каких-либо мыслей или раздумий, тоскливо рассматривая расписной четырёхметровый потолок комнаты. Нежно-светлый цвет спальни напоминал ей окрас стен её комнаты, а нарисованные вьющиеся розы вдоль треснувшей штукатурки на потолках – сад бабушки Элжиры, по которому им так нравилось гулять. В какой-то момент Клэр поймала себя на мысли, что если существует путь в этот мир, то должен быть и обратный. Она перебирала в голове все возможные варианты, почему и как она оказалась здесь. Из многочисленных идей её внимание так ни на чём и не зациклилось.
Не понимая, как ей быть дальше и что сделать, чтобы очнуться от этого кошмара, она бесцельно стала слоняться по небольшой комнате, пока её непродуктивный монолог не прервал лёгкий стук в дверь.
С её разрешения в комнату снова вошла Майя. Позади неё мелкими шажками с двумя большими ярко-жёлтыми коробками в руках плёлся седой мужчина средних лет. Поставив их на пол подле кровати, он без лишних слов, не бросив на Клэр даже мгновенного взгляда, откланялся и оставил их с Майей одних.
– Что это? – спросила Клэр у Майи, проведя рукой по бархатной, слегка запылённой крышке.
– Мария Павловна сказала, вы знаете, что внутри, – не сдерживая лёгкой ухмылки, ответила она.
Улыбнувшись в ответ, Клэр поспешила открыть первую коробку. Когда она заглянула внутрь, её детскому восторгу не было границ. Две коробки, в каждой из которых находилось платье графини Милановой, подаренное Клэр!
Первое платье предназначалось специально для намечающегося приёма. Нежно-молочного цвета, из полупрозрачного муслина с тонкими, сияющими нитями, оно играло на свету, переливаясь холодными искрами. На талии была пришита тонкая шелковая лента, завязывающаяся на спине в бант. К этому платью Мария приложила небольшую карнавальную маску с несколькими кристаллами, самые простые серые туфли и крылья, сделанные из перьев белого лебедя. На дне коробки под платьем лежала записка: «Думается, образ ангела сделает тебя ещё милее и невиннее на предстоящем маскараде».
Клэр вцепилась в него обеими руками, не переставая охать и ахать от радости. Она не могла поверить, что держит в руках платье 19-го века, можно сказать, реликвию.
