Остановившись за кафедрой, профессор задумчиво обвел всех взглядом, и в нем, зацепившись за Ральфа, промелькнула кровавая искра, но ее никто не заметил кроме одной-единственной студентки.
— Мисс Шелен, — вдруг заговорил Серрас с нарочито строгой интонацией, — Вы, все же, ослушались меня.
Снова повисла минутная тишина. Многие оборачивались, чтобы взглянуть на виновницу плохого настроения профессора, но никто и слова молвить не решался, боясь ненароком попасть под раздачу.
Галатея, тем не менее, выдержала его огненный взгляд, но ничего не ответила. Они ни о чем не договаривались, и она ничего не была ему должна.
Наконец, Аорах начал лекцию обычным непринужденным тоном, и студенты понемногу расслабились.
— О чем это он? — спросила Нулара как можно тише.
— Не обращай внимания. Он просто слишком многое о себе возомнил, — сквозь зубы процедила Галатея.
— Ооо, попахивает интрижкой, — протянула подруга.
— Дурочка, усмири фантазию.
— Кстати, насчет фантазии. Я вот и подумать не могла, что наш профессор политологии — на самом деле красавец-мужчина. Только глянь, как приобразился. Интересно, сколько ему лет…
— Тридцать два, — сходу ответила Галатея.
— А ты еще откуда знаешь?
На этот раз девушка воздержалась от ответа.
Когда закончилась пара, Нулара, впихнув журнал посещаемости Галатее, побежала за Ральфом, но ее опередили более шустрые девчонки, сидевшие ближе к герцогу.
Галатея хмуро проследила за тем, как вся эта возбужденная толпа просочилась через двери в коридор, подошла к Серрасу и молча положила журнал.
— У тебя ведь больше нет пар после этой? У меня тоже, — сказал мужчина, перенося информацию из журнала к себе в блокнот.
— И что с того? — безразлично отреагировала девушка.
— Пойдем вместе. Поужинаешь у меня, — продолжил Серрас.
Галатея фыркнула и попыталась забрать журнал, но профессор его придержал.
— Ты, кажется, до сих пор не понимаешь. Это не предложение. Даже если тебе плевать на собственную безопасность, мне — нет. Даже если ты не хочешь моей защиты, мне плевать. Пока я жив, никто и пальцем тебя не тронет. И тем более этот белобрысый молокосос, — тихо, но с нажимом произнес он.
— Никто кроме тебя? — парировала девушка.
Серрас усмехнулся, и Галатея, догадавшись по его взгляду, что он вспоминает события той ночи, влепила ему затрещину. Но это был не простой дамский шлепок, а настоящий боксерский удар. Поглощенный своими сладкими воспоминаниями, мужчина не успел защититься, и в следующую секунду его челюсть ощутила всю мощь женского негодования. Однако, девушка тоже скривилась от боли. Она совсем забыла про раненую руку и теперь усиленно на нее дула.
