И пока я об этом думал, нечто мягкое, но твердое опустилось мне на плечо, я чуть повернув голову увидел, что Микаса положила свою голову на мое плечо и тихонько сопела.
— Микаса… — тихонько позвал я, но та не ответила, видимо уже уснула.
Наш поезд катил до конечной, а именно станции рядом с горами, за много километров от границы Осаки. Это был довольно известный онсен, рядом с которым располагалась гостиница построенная в старом стиле, с раздвижными перегородками и слугами одетыми в хаори старого покроя, и еда подавалась гостям из продуктов, покупаемой в одной из местных деревень расположенных в горах рядом с гостиницей, а рыба и вовсе ловилась в реке поблизости, обещались изысканные кушанья из самых свежих и натуральных продуктов. Но цивилизация все же оставила в их месте след, у гостиницы был свой сайт, где я все это и смог разузнать.
Поезд, на котором мы ехали не был сверхскоростным синкансеном, или еще чем-то навороченным. Нет, обычный рейсовый поезд, судя по виду ему лет 30, краска на стыках, особенно возле дверей шелушилась и отлетала, поэтому о мягком ходе не было и речи. Этот монстр грохотал по рельсам и вагоны заметно качало из стороны в сторону, но Микаса спала как убитая, и не выражала недовольства. Я им сам заметил, как эта качка стала меня убаюкивать, а шум поезда вскоре перестал восприниматься вовсе, мой мозг просто отфильтровал этот звук, превратив его в белый шум, создавая медитативную атмосферу. Так что перестав бороться с неизбежным, я закрыл глаза и чуть наклонил в сторону лежащей на моем плече Микасы, мой висок потерся о ее мягкие волосы и вскоре я полностью погрузился в сон.
Примерно через два часа пути, нас разбудил работник метро в грязноватой синей спецовке:
— Конечная, все должны выйти из поезда — с виноватой улыбкой сказал он, понимая, что нарушает спокойный сон двух влюбленных.
— Спасибо, что разбудили — поблагодарил я, Микаса же просто молча кивнула. Хотя проклятье лишило ее души, и умения внятно излагать свои мысли и чувства, элементарную вежливость она все еще соблюдала.
— Вот мы и на месте — сказал я, выходя из вагона, я обернулся и работник помахал нам на прощание, пошел дальше по вагону, будить еще одну парочку, что сидела в самом конце вагона.
— Угу — угукнула идол, поправляя растяпанные волосы.
От станции к гостинице вела горная тропа. Тут не было крутых горных каньонов, резких поворотов над пропастью, даже предупреждающих знаков, что тут водятся медведи. Лес вокруг нас был маленьким и словно незначительным, деревья располагались редко и далеко друг от друга. В общем, тропа была исхожена гостями и работниками гостиницы вдоль и поперек. На машине сюда не проедешь, что было неудобно, нельзя просто сесть в такси и доехать до входа, с другой же стороны — в этом была своя романтика.
