— А что я. — Возмутился гигант, ткнув пальцем в сторону брака. — Это всё он. Подбрось мясо, подбрось.
— Если вы закончили, то может, двинемся, наконец-то, в путь. — Ютиас решил всем напомнить, что их остановка и так уже задержалась, на дольше чем следовало бы. — Или вы хотите проторчать здесь до утра. Буквально под самым носом у отряда орков, командира которых покалечил Краниос. А ведь, когда рассветёт, они и в самом деле могут надуматься догнать нас, чтобы отомстить.
— По мне так лучше уже известный враг, чем то, что находиться где-то там впереди в болотах. — Доводы младшего волшебника, не сильно-то и обеспокоили гиганта. Уверенный в своих собственных силах и боевых способностях друзей, он даже и не сомневался, что они запросто разделаются со всем отрядом зеленокожих орков. Главное, чтобы среди тех больше не оказалось дееспособных серокожих орков. Ведь тогда придётся немного чуть дольше повозиться.
— Ты явно хочешь стать тем, кого в истории Атлантиды запомнят, как виновника, из-за которого был нарушен установленный между королевствами континента мир. И как того, из-за кого началась новая война между людьми и монстрами. — Младший волшебник растолковал всё Краниосу доступным для того языком. Надавив при этом на того гордыню и самолюбие.
Будучи далеко не глупым человеком, ведь только из-за одной силы, отваги и воинского искусства не становятся командующим войсками. Причём войсками в чужом мире. Где нужно было быстро соображать и принимать различные по сложности решения. Краниос сразу понял, чем могло обернуться для всех королевств, если они и в самом деле перебьют приграничный отряд орков.
— Да я это сказал только для того, чтобы успокоить этого лупоглазого. — Палец гиганта в очередной раз тыкнул в направлении Мишкена.
От возмущения, шпион младшего волшебника, словно вытащенная из воды рыба, бесшумно открыл и закрыл рот. Хотя он и в самом деле предпочёл бы до утра остаться здесь, неподалёку от границы. Но он про это молчал, и сделанное Краниосом предложение, исходило только от него самого. И никак не от опять обвинённого во всём бедного брака.
— Молчишь. — Краниос грозно нахмурил свои густые брови. — Вот и молчи.
Мишкен понял, что лучше и в самом деле ему было промолчать и не пытаться доказывать свою невиновность в том, в чём его незаслуженно обвиняли. У них и так ведь с самого момента знакомства не сложились отношения с Краниосом, так что лучше было подыграть ему. Может после этого, благородного жеста, тот немного смягчится по отношению к нему.
