В первый же вечер меня изнасиловал хозяйский сынок. Прямо там же, на кухне, на столе… у меня все руки были в мыле. Он сказал: «да ладно, не дергайся, я же вижу, что ты шлюха». Тогда я была не готова.
Следующим вечером он привел своих дружков.
Я подумала – зачем бежать, если все равно ничего не меняется для меня. Становится только хуже. В борделе, по крайней мере, мне не нужно мыть посуду целый день, там я, по крайней мере знаю, чего от меня ждут и чем я зарабатываю деньги. Но я не ушла, решила подождать недельку, может быть, уляжется и им надоест.
За неделю они приходили еще трижды.
А потом меня нашли и заставили вернуться в бордель. Тогда еще всем заправлял Кривой Гуто, он тоже никогда не выпускал своего из рук. А я – его собственность. Для начала он изнасиловал меня сам, потом все его парни.
Куда мне бежать?
Когда пришел Миклош, поначалу я даже радовалась. Он был мягче Гуто, умнее, и у меня даже как-то удалось найти к нему подход… Но это вначале. Ничем не лучше. Просто я стала старше и научилась себя правильно вести.
Я привыкла так жить. Даже в детстве, дома, не было лучше.
Но сейчас… что-то менялось…
Я очень надеялась, он больше не придет.
Хватит. Зачем? Мне было даже приятно увидеть и вспомнить его один раз, но больше не надо. Слишком много проблем.
Утром, как только открылись банки, пока Миклош еще спал, я отправилась обналичивать чек. Надела свое самое приличное платье.
Я решила – десять тысяч отдам Миклошу, скажу: часть было чеком, часть так, Нанда подыграет мне. Полторы оставлю себе. Пятьсот разделят Нанда и Хен, который слышал наш разговор. Это будет честно.
Банк из простых. Я как-то уже была здесь. Толпа работяг, получающих разные выплаты, небольшая очередь принесших деньги за кредит…
И все равно, мне понадобилось пройти до конца улицы, мимо дверей, вернуться, постоять, и только тогда зайти внутрь. Мне казалось – все будут тыкать в меня пальцами. Все будут знать, кто я и чем занимаюсь. Одернула платье, поправила волосы… это не поможет, конечно.
Ладно…
Я видела, как на меня косились, пока ждала своей очереди. Женщина в черном… вдова? В наглухо закрытом платье, с двумя детьми, она все высокомерно кривила губы и старалась отойти от меня подальше. Девочку она держала на руках, а мальчик, лет пяти, поглядывал на меня с любопытством. Женщина что-то шепотом говорила ему, я почти не слышала слов, поняла только общий смысл – не подходи.
Женщина пыталась получить какие-то деньги после смерти мужа, ей отказывали. Она плакала, умоляла пожалеть детей, ведь совсем нечем кормить. Я так и не поняла в чем дело, но не хватало каких-то бумаг, что-то неверно оформлено. Нужно ждать ответа из страховой… Погиб на стройке… Мальчик крутился рядом, девочка у матери на руках тихо посасывала большой палец.
