Взгляд мой зацепился за висящие у входа на двух больших гвоздях вещи: защитного цвета старую застиранную гимнастёрку, такие же штаны со следами штопки, серую, немного выгоревшую до рыжины на обшлагах, шинель почему-то без погон, фуражку с тёмным следом от кокарды. К стене была приставлена пара брезентовых ботинок с кожаными шнурками. Поверх этих говнодавов были аккуратно сложены свёрнутые в рулончики, похожие на эластичные бинты, куски зелёной ткани. Этот предмет униформы единственный выглядел довольно новым. Рядом валялась видавшая виды сумка на лямках из светлого полотна. В голове тут же всплыло название. Сухарная сумка. В неё-то я тут же и залез, обнаружив там пару брезентовых сапог, которые даже в руках было противно держать, не то что надевать на ноги. Были там вытертый ремень чёрной кожи, на бляхе которого просматривался двуглавый орёл, металлическая миска, ложка, котелок, перочинный нож, ещё одна пара белья и две пары портянок, кисет с клубком ниток и мотком дратвы, иглами, английской булавкой и парой форменных пуговиц и пачка аккуратно завёрнутых в чистую тряпицу бумаг, перевязанных верёвочкой.
Ага! Паспорт, три свидетельства о смерти, свидетельство о явке к исполнению воинской обязанности, судя по названию заполненное на моё имя, какая-то полуистлевшая справка из полицейского управления. Ещё один документ от какого-то Михайловского волстноного комитета Томской губернии. Почерк корявый и чернила слегка размыты. Так…картонная обложка. Билет ополченца? Стоп. Почему ополченца? Это что-то вроде солдатской книжки или военного билета? Ладно, разберёмся. Так, а гроши где? Прадед, неужто я голодранец?
Снова ненавязчивая подсказка. Нет, никакого голоса в голове или горящей надписи перед глазами не появилось, просто необходимая информация появилась из памяти, будто я всегда это знал и лишь сделал небольшое усилие, чтобы вспомнить. Интересно, а я смогу вспомнить то, что сам мой прадед давно позабыл?
Деньги оказались в одном из подсумков, завёрнутые в небольшой плотный кожаный мешочек с завязанной горловиной. Тоненькая пачка красных десяток, три синие пятирублёвки и парочка рыжеватых рублей делали меня собственником состояния в семьдесят семь целковых. Интересно, большая это сумма или нет? И тут же снова всплывает воспоминание: выручка с пасеки за полгода.
Ого, я что, ещё и пасечник? Так, нужно время спокойно посидеть, обдумать, что ещё всплывёт из памяти деда. А то, не ровён час, скоро с аборигенами общаться. Едва я об этом подумал, как входная дверь распахнулась, натужно заскрипев.
