— Это всё, конечно интересно, но как ты поступишь с нами, ведь я сомневаюсь, что мы вот так просто разойдёмся? — произнёс Амадей.
— Тут ты прав, просто так мы не разойдёмся, — кивнул Данталион. — Я должен увидеть вас настоящих и подтвердить кое-какие свои догадки. Твоя техника боя мне до боли знакома, а я в подобных вещах разбираюсь.
Данталион ещё раз взглянул на лезвие своего меча и взявшись за него протянул рукоять меча в сторону Амадея и Рены.
— Коснитесь рукояти моего меча и для нас троих чары перестанут действовать, — попросил их Данталион.
Жнец протянул руку и коснулся рукояти, Рена после недолгой паузы присоединилась к нему. Чары спали и Рена увидела внешнюю копию Амадея, лица у них были разные, но если смотреть на них со спины то она была не уверена что сможет их отличить. Рена уже убрала руку с меча Данталиона, а вот Амадей продолжал удерживать его не в силах оторваться. Затем Амадей словно очнулся от сна и отпустив рукоять меча опустился на одно колено перед Данталионом.
— Прости меня за мою слепоту первородный, я должен был догадаться, — произнёс Амадей, чем ввёл в замешательство Рену.
Она ожидала чего угодно, но только не такой реакции со стороны жнеца.
— Встань брат мой, это я должен просить прощения, — ответил Данталион.
— Кто он? — не удержалась от вопроса Рена, после того, как Амадей поднялся на ноги. — И за что он должен просить прощение?
— А она всегда так много вопросов задаёт? — усмехнулся Данталион.
— Это она ещё даже не начинала, — покачал головой Амадей.
— Хорошо я сам отвечу. Моё имя Данталион я первый боевой ангел созданный Отцом и я тот, кто не уберёг этот мир от падения.
Данталион медленно снял с рукояти кожаную обмотку под которой, Рена увидела изображение огненного меча на фоне крыла ангела.
— Я двенадцатый жнец этого мира, — произнёс он взглянув на Рену.
Данталион много рассказал из того, что в принципе может ожидать и мир Рены, если они не остановят распространение скверны. Вначале ничего страшного не происходит, просто ты начинаешь осознавать себя как отдельная личность, которая душится в обществе. Остальных людей ты начинаешь воспринимать как тупое стадо, которое никак не хочет понимать, что заниматься общим делом это плохо.
Каждый должен заниматься только собой и только тем, что непосредственно приносит выгоду лично тебе. Помогать другим тоже не допустимо, ведь ты личность, а они стадо баранов. Такое понятие как народ, постепенно вообще перестаёт существовать. Пестовать зависть довольно трудно, когда ты кому-то помогаешь просто так без какой-либо выгоды и чувствуешь, что и тебе тоже помогают.
