Я подумала, есть ли у Эрлендора любимый цвет, судя по одежде, он предпочитал темное. Попробую тоже, вот только неизвестно, пойдет ли мне этот цвет.
— Найди мне темное платье. — Пока Торви копошилась в сундуке, я погрузилась в размышления, нужно было придумать, куда спрятать радужные камешки, чтобы всегда иметь их при себе.
В голову пришла лишь одна мысль, сделать узелок и прикрепить его к кожаному плетенному браслету, который я никогда не снимала. Мои няньки в Фенсалире рассказывали, что когда нашли меня, на мне был только этот браслет. Якобы он очень прочный, так как сделан из шкуры дракона.
Торви нашла наряд — бюнад. Это были черная блузка и длинная юбка в складку, и то и другое украшала вышивка в виде золотистых венков колосьев. Пуговицы на блузке были из белой кости с резными узорами, а рукава короткие, накрахмаленные, торчащие, как крылья птицы.
Это было нескромно с моей стороны, показывать открытые руки. Но сегодня я хотела выглядеть красиво, под стать самой богине Фрейе. Моя внешность теперь перестала быть секретом для хэрсира, но он велел и дальше скрывать свой облик. Поэтому, от ушей до ушей я замазалась сурьмой, спрятав свою красоту под черной маской.
Во дворец пойду, когда наступят сумерки. Дружинники и прислуга к тому времени напьются, и никому не будет дела до нашего разговора с господином. Разве что старуха снова помешает, Абелон всегда появляется, когда ее не ждут. Может, мне повезет, и к тому времени она пойдет отдыхать.
Заняться было нечем. Тут я заметила, что на моей кровати лежит узелок, который принесла старая жрица. Пойду посмотрю, что там такого интересного. Красивые безделушки меня не слишком восхищали, у меня их хватало.
Однако меня удивил ее подарок.
Это была редкая вещь, острозаточенная рогастая корона из кости лося, возможно, из оленя, пережиток древних времен. Когда-то давным-давно боги запретили смертным носить такие венцы. Есть сказание, что тот, кто ее носит, может превращаться в древнего оборотня.
Особенностью этой короны оказались не сами рога-украшение, а вырезанные древние руны старшего футарка. Они были хаотично разбросаны, так что без дара не представлялось возможным разгадать опасное заклинание.
Носить такой венец имела право только гудья, или жена хэрсира — дроттинген.
Такая жрица умела разгадывать этот ребус. Для обычных жриц, как я, этот венец лишь украшение, не больше.
Понятно, что венец старухе явно достался от предков. Только она сказала, что ее сестра так ни разу и не надела его. Как всегда, Абелон явилась и подкинула мне очередную головоломку.
