— Страх за будущее своих кровных детей, отец.
Слова Лиссандры прозвучал отчётливо и в меру громко, чтобы все присутствующие услышали. Она перевела взгляд на своего «жениха», силясь понять, что испытывает к этому постороннему человеку, которого могла никогда в жизни и не встретить, не решись король Харольд на завоевательную компанию. Чисто внешне герцог был симпатичен. Развитое тренировками тело. Коротко стриженные смоляные волосы, ещё без грамма седины. Высокий лоб, тонкий нос, в меру пухлые губы и щетинистый волевой подбородок. Единственное, на чём взгляд Лиссандры задержался дольше — это стального цвета глаза в обрамлении чёрных густых коротких ресниц. Холодный взгляд неприятно обжигал. Если бы не вынужденная ситуация, и этот мужчина сватался бы к ней, обратила бы она на него внимание? Точного ответа Лиссандра дать не могла. Внешний вид не отталкивал, но и любви с первого взгляда не приключилось бы. А при нынешних условиях она видела в нём только камень на свою шею.
Король Вульфрик приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но резко передумал и жестом подозвал оруженосца, который держал свиток в руке.
Герцог Гренстон молчал. По его лицу было сложно понять, что он думает или чувствует. Кроме равнодушного созерцания, приправленного тяжёлой аурой мужчины, Лиссандра ничего другого не видела. Никаких эмоций. То ли он в принципе не был способен их выражать, то ли умел мастерски держать лицо. Скорее, второе. Ведь говорят, что он любит свою даму сердца. Если любит, значит, чувствует.
Тем временем оруженосец развернул свиток и приготовился зачитать указ. Но прежде король пояснил:
— Вы всё ещё настаиваете на отказе от свадьбы, принцесса Лиссандра? — неожиданно, но он использовал её титул. — Даже если вам приказывает король?
Это был шах и почти мат. Лиссандра это понимала. Смириться было тяжело, но и проигрывать нужно уметь с достоинством. Теперь она знала, что своим отказом запустила круговорот событий в такую сторону, что её семья лишилась абсолютной власти, которая передавалась из поколения в поколение рода Наурийских более тысячи лет. Испытывала ли она вину? Да. Но и за себя решила бороться до конца. Если не она, то никто.
Отвечать на вопрос было легко.
— Если на то будет воля истинного короля, я покорюсь, — с достоинством ответила девушка.
Мужчина, занимающий трон, пошёл белыми пятнами от ярости и даже привстал, но рука брата удержала его на месте.
— Будет вам истинный король! — в рычании Харольда слышалась угроза.
