— Я догадываюсь зачем ты пришёл. Отбор начинается завтра, верно? — Отец скрестил руки на груди. — Мой ответ нет.
Я как могла навострила ушки, затаив дыхание, смотрела, что творилось внизу.
Отец, глава семьи Язером, всегда учил меня быть воспитанной, лаконичной и всегда уважать своего собеседника, какой бы статус он не представлял. Сейчас же отошёл от своих правил и не выказывая должного уважения к гостю, с порога, начал вражду.
Милдред Язером с нескрываемым презрением смотрел на гостя. Высокий, поджарый мужчина средних лет, которого я искренне любила и боготворила. Не смотря на бедность своего одеяния в нём читалось высокое происхождение. Но в нашем положении древность рода ничего не значила.
— Прошу тебя. — Ровным голосом начал гость. Я видела, как начали дрожать его руки, а по виску заструился пот. Полено в камине треснуло, и он от неожиданности подпрыгнул.
— Что?
— Моя Лаида в большой опасности, — умоляюще простонал мужчина. Он обеими руками вцепился в подлокотники кресла, пытаясь унять своё нарастающее волнение, — нам пришло приглашение, это чёртово, совсем не нужное, приглашение. — Его глаза сверкнули злобой. — Я всё это время искал возможность изменить ситуацию, спасти её. И только ты можешь мне помочь. Не откажи мне.
— То есть ты хочешь, чтобы я пожертвовал своим ребёнком, ради твоей дочери? — Отец вскрикнул, с усилием воли понизил голос. Обернулся посмотрев в сторону моей спальни. Я сидела на корточках не дыша. Ноги начали затекать, распространяя неприятные ощущения по всему телу.
— У тебя трое детей, а у меня одна единственная. — Не унимался гость. Его тон голоса с просяще-ровного перешёл на уничижительно умоляющий. В нерешительности он сложил свои руки в мольбе.
— Ты неправильно трактуешь мои приоритеты.
— Я верну тебя на службу, — с придыханием затараторил он, — я уже со всеми договорился, всё устроил. Ты вернёшься к своей прежней жизни, и никто и не вспомнит твоих былых высказываний. Некоторые будут рады тебя снова видеть, да что там некоторые, все, совершенно все. — С жаром продолжал он. — Они уже сейчас говорили мне о своих мыслях по этому поводу. Франклин, помнишь Франклина? Он сказал, что устроит тебя в совет на руководящую должность. Зачем же ты ушёл? Тебя никто не заставлял уходить.
— Даред, — устало выдавил из себя отец, — мне незачем с тобой больше разговаривать, я принял решение уже довольно давно и не отступлю от него.
Для меня становилось всё только запутаннее.
