Мы снова произнесли предложение одновременно и, посмотрев друг на друга, дружно рассмеялись. Да, пёрло нас конкретно! А что ещё будет!
Вокруг гомонила разношерстная толпа, и я впервые увидел на Марсе столько ярких и необычных людей. Каждый старался чем-то выделится: внешним видом, запахом, свечением, звуком, движением. Передо мной прошли худощавые, богомолоподобные существа, ростом под два с половиной метра, переговариваясь щелчками и тихим треском. За ними, нежась на голографическом облаке, плыли младенцы, которых держала на поводке парочка гламурных, полностью обнажённых девиц. Возле моего плеча, весь заляпанный чем-то светящимся, прямо в воздухе рисовал какой-то мужик. Вид у него был настолько воодушевлённый, что кажется и меня зацепила невидимая муза.
Я приостановился, чтобы взглянуть на его художества, но Йося не дал мне и секунды, потащив дальше. Перед моими глазами успели пронестись фрактальные рыбки, которые, проваливаясь внутрь себя, становились своей уменьшенной копией.
Выглядело здоровски!
Я выразил респект этому уличному художнику. Правда в ответ получил отменное ругательство и средний палец от одной из чешуйчатых засранок. Но, видимо, такова тяжёлая доля истинного творца. Отбиваться от нападок ничего не понимающего быдла.
Хихикнув про себя, я расслабился и позволил течению и руке Усатого вести меня дальше.
Идти нам пришлось довольно долго, так что разок мы стопанули у автомата с газировкой и выпили по здоровенной бутылке амфетаминового лимонада. Залетело на ура и кровь сразу побежала быстрее.
Теперь мы двигались почти бегом и, пролетающая мимо, людская круговерть казалась мне волшебным стробоскопом.
Вспышка! Девичье трио изгибается под тяжёлый басовый ритм на импровизированной песочной арене.
Тьма.
Вспышка! Двое мужчин с накрашенными губами борются на руках. Вокруг улюлюкающая толпа худощавых мальчишек.
Тьма.
Вспышка! Под ногами пустота и мы бежим по невидимому мосту навстречу улыбающемуся толстяку.
Тьма.
Вспышка! По моему телу, хватаясь крохотными лапками, взбирается скотт. Йося стоит рядом и удивлённо смотрит на это.
Тьма.
Вспышка! Я перевожу дыхание и глажу тёплого зверька, что пристроился у меня на коленях.
— Ты, конечно, счастливчик. Яйца сам отрежешь или помочь?
Недоумевающе поднимаю голову и возвращаюсь в реальность. На меня смотрит какой-то мужик и ждёт ответа.
— Что? Какие яйца?!
— Ну не твои же. Вон видишь — ты как-то скотта приманил, теперь возле тебя трётся весь вечер. Это, кстати, редкость. Они на людей уже как лет десять не выходят. Слишком на них охотиться стали.
