— За Райсан не переживай, — процедил принц, возвышаясь надо мной. — Он теперь в надежных руках.
Я вжалась в траву. Точно знала, что против клинка душ и хорошая регенерация не поможет. Острие зачаровано. Раны от него не заживали. По слухам, он вытягивал силу, нейтрализовал все способности и при точном ударе в сердце убивал любого.
Нервно сглотнув, я подняла глаза на Адриана. Как-то не хотелось проверять на себе, правда это или ложь. А учитывая нашу непродолжительную борьбу, стало ясно, что принц не из робкого десятка и не разменивается по мелочам.
— Ненавижу, — процедил он, теперь усевшись на меня. — Всю вашу расу ненавижу…
— Так и мсти им, я тут при чем? — сказала, стараясь не шевелиться.
— А ты первая в списке, — тяжело дыша, произнес Адриан и наклонился.
В нос ударил запах его крови. Я отвернулась, с трудом сдерживаясь, чтобы не поддаться порывам и не наделать глупостей. Клинок душ у горла все-таки решал многое.
Адриан провел ладонью по моей щеке. Он сжал подбородок и заставил посмотреть на него, сейчас явно чувствуя свое превосходство. И я съязвила бы, что все это жалкий обман и принц по-прежнему оставался ничего не стоящим человеком, но замерла, заметив долгий взгляд на своих губах.
Сердце вдруг застучало в висках. Даже не понимая, что на меня так подействовало, я судорожно выдохнула. Мужчина сглотнул. Я с трудом сдержалась, чтобы оставить руки в том же положении. Меня потянуло дотронуться до него. Хотя бы до щеки, чтобы проверить многодневную щетину, или к пульсирующей жилке на шее… И потом дернуть Адриана на себя. А там прошептать, чтобы не медлил.
Словно услышав мои мысли, он подался ко мне. Хватка на подбородке ослабла, постепенно превращаясь в осторожное прикосновение. Я затаила дыхание. Вот только принца вдруг передернуло. Он прикрыл глаза, шумно втянул воздух, отчего крылья носа затрепетали, и сильнее надавил клинком на мою шею.
Что его остановило?
— Разрешаю, можешь поцеловать, — даже кротко улыбнулась я.
Зачем лишать себя удовольствия? Мне в жизни и без того хватало запретов. Демонов никогда не сдерживали ограничения и людские ужимки, а в данной ситуации наше неожиданное влечение было сродни танцу на углях. Опасно и тем притягательно.
Казалось, одним неверным движением я могла попрощаться с жизнью. Судя по недавней борьбе, с реакцией у человека все в порядке и он быстрее перережет мне горло, чем я причиню ему вред. Отчасти поэтому дала согласие, но в ответ получила:
