Последние слова она выговаривала с характерным шипением.
— Ты больная?! — ярится мужик.
— Ага. Могу и справочку показать от доктора. Недавно из психушки выпустили, вон под их ответственность, — показывает на нас с Кудряшовой.
— Идите, мужчина, с богом. Её и правда не стоит злить — буйная, особенно, когда пьяная, — похрюкивая от смеха, отсылаю мужика.
— Чокнутые бабы, — в сердцах выговаривает он, ретируясь.
Благо, он сам несильно выпивши, а-то, боюсь, так просто бы мы не обделались. Ой, не отделались.
— Рисковая ты, Саня, — восклицает Тайка. — А если бы какой лихой придурок попался, да еще с дружками?
— Не ссы, Тайсон. Я трезво оцениваю оппонента. Мужичонка среднестатистический, не агрессивный, не перепитый. Была бы ты одна, может он и не струхнул, и дальше продолжил третировать своим вниманием. Но наш с Васькой гренадерский рост всегда таких отпугивает. Ложное впечатление силы за счет роста, — разъясняет нам она. — Хотя, на практике, от таких малявок, как ты, гораздо больше шансов получить пиздюлей.
— Почему это? Куда я, маленькая беззащитная женщина против бугая?
— То-то я и смотрю, как ты своего двухметрового бугая-мужа строишь, — фыркает Шурка.
— И ничего я не строю, — надувает губы Шпунтик. — Костя просто спокойный и неагрессивный.
— Вот, кстати, про мужиков. Их моя теория тоже касается. Не зря же говорят, что «маленький, да удаленький». И какой-нибудь Шпунтик запросто может навалять дяде Стёпе, пока тот высматривает противника откуда-то снизу.
— Шурка, хорош свистеть, — прерываю демагогию сестрицы, — давай, лучше тост скажи.
— Кстати, да-а! Сейчас я тебе скажу, так скажу, — грозит мне пальчиком. — Ты почему бестолочь, до сих пор мужика не завела?
— Дык, Шурик, тебе ли не знать, что завести можно только «котика». Предлагаешь, первого попавшегося с улицы домой тащить?
— Ну, дорогая моя, искать надо лучше, у заводчиков интересоваться. А лучше с ними дружить.
На кого она намекает, интересно?
— Ой, отстань. У меня стойкий иммунитет на мужских особей. Нам и с Ксюшкой неплохо.
— Вот, ничего не знаю! Завтра на свидание, как миленькая у меня пойдешь. Есть к кому?
— Нет, — качаю головой.
— Тайсон, я не поняла, — смотрит Шурка с претензией теперь на подругу. — Что, в России все мужики вымерли?
— П-ф, легко рассуждать, — усмехнулась Тайка. — Сама тогда, чего заморского супружника отхватила? От Кошкина, сверкая пятками, слиняла.
— Не поминай эту фамилию всуе, — скривилась сестра. — Этот кукукнутый на всю голову товарищ и так изрядно попортил мне нервы. Деспот кухонный. У него только и было, что две функции: жрать и трахаться, трахаться и жрать. А нет, еще забыла добавить, коронное — жалеть себя. «Ой, замерз, ой, устал, ой, у меня сопельки, спермотоксикоз, диарея, золотуха, ой, я просрался, в смысле, отощал». Тьфу! Этот трус при виде собаки на улице, за мою спину прятался. Чего уж тут говорить?
