Первыми в бой отправляются прыгуны. Две трети из них совершают свой первый и зачастую последний прыжок в районе ворот. Здесь сосредоточено больше всего бойцов противника и проще всего отыскать цель. Приземляясь вниз, конструкты рвут солдат и "мундиров", щедро заливая брусчатку кровью. Те пытаются сопротивляться и порой делают это успешно. Но применение огнестрела затрудняется тем фактом, что на линии огня почти постоянно находится кто-то из союзников. К тому же значительная масса людей ошеломлена — они ждали обычных кадавров, а не монстров, что способны перепрыгнуть стену.
На остальных участках бойцов куда меньше. И там всё зависит от их скорости реакции. Если "прыгун" получает пулю в полёте или сразу по приземлению и свинец наносит достаточный урон, то у людей есть шанс. В противном случае, они чаще всего гибнут. Ко мне летит новая порция белых "искр". И я посылаю в битву вторую волну. "Летуны и "крысы". Первые сваливаются на людей сверху, нанося раны и не давая сражаться. Укусы воздушных конструктов не так масштабны, как урон от "прыгунов". Но это всё равно полноценные ранения. Боль, дезориентация, потеря крови. Если же учесть их количество, они представляют более чем реальную опасность.
Из ворот вырывается поток "крыс”, набрасывающихся на уцелевших стрелков противника. Это окончательно ломает дисциплину — теперь перед выходом неорганизованная хаотичная толпа. Никто уже не думает о победе, они просто хотят выжить. Окончательно всё завершают "псы". Вылетая через проём, они рвут всех оставшихся, разбрасывая трупы. Опрокидывают бронированные паромобили. А потом отправляются вдоль стен, убивая всех, кто ещё стоит на ногах. Хлопают жидкие выстрелы, в воздухе разливается запах смерти. В какой-то момент я начинаю смеяться. Мне нравится. Я чувствую себя способным вырезать весь этот город. Какая-то часть меня даже хочет этого. Чистить квартал за кварталом, получая всё больше энергии и пополняя ряды армии. Я могу уничтожить Рэнх. Навсегда стереть с лиц аристократов надменные усмешки. Перемолоть их плоть, превратив в солдат.
Мысль о том, что на моей стороне будет сражаться батальон из аристократического мяса, вызывает новый приступ смеха. С соседней улицы выруливают два транспортных пародилижанса и мои "псы" бросаются в бой. Они как раз закончили зачистку периметра — теперь конструктам нашлась новая работа. По три десятка на каждый и транспортники заваливаются на мостовую. Воздух оглашается воплями умирающих солдат.
