Крик не прозвучал.
Потому что голубой квадрат неба наискось прочертил какой-то предмет, падающий сюда, в шахту, — и упавший с глухим шлепком совсем рядом, и Кристине показалось... показалось...
Она поворачивала шею — с хрустом, с болью, позабыв о намерении звать на помощь. И разглядела-таки в полумраке...
На бетонном дне шахты буквально в метре от Кристины лежал Дарт. Мертвый. Шея вывернута под неестественным углом, наверняка сломана, — и остекленевшие глаза кота, казалось, внимательно рассматривали хозяйку.
Она — мгновенно — поняла всё. И лишь тогда закричала.
Крики отражались от стен, шахта работала, как огромный резонатор, — и к голубому небу неслись слова и выражения, давным-давно исключенные Кристиной из своего лексикона. Она материлась так, как умеют при нужде материться девчонки, выросшие в рабочих пригородах провинциальных райцентров. Потом смолкла, обессилев... Перед глазами плыли красные круги, в ушах еще стояло эхо гневных воплей.
Сверху не донеслось ни слова в ответ. Вообще ни звука.
Михаил... Его работа... Значит, все-таки обнаружил ее тайный интерес к своим финансовым делишкам... Не подал виду и построил мышеловку вокруг кусочка сыра. Нет, какой еще сыр, деньгами тут и не пахло, в лучшем случае лежит пустой чемодан-обманка, и то едва ли. И лестница, разумеется, рухнула не случайно. Не тот он человек, чтобы надеяться на случайности и ждать милостей от природы.
А она, Кристина, — мертва. Неважно, что еще дышит и думает, — мертва, как Дарт. Мысль дикая, непредставимая, но это так... Никто и никогда не затеет реализацию столь сложного плана, чтобы всего лишь проучить и напугать женушку. Чтобы овдоветь — пожалуй... Не каждому мужу придет в голову такое, но Михаилу Кронову — вполне. Чертова помесь прагматика и романтика, урод, гнида, ненавижу...
И никакое следствие не расшифрует его затею. Следователи — если будут копать дотошно, а он ведь еще и простимулирует их усердие, с него станется — раскопают ее приготовления к бегству. И сумочку возле ее тела найдут, с драгоценностями, и документы обнаружат на чужое имя, и тот факт, что все деньги с подконтрольных Кристине счетов сняты...
А вот живой ее никто здесь не обнаружит. Михаил наверняка позаботился, исключил любое случайное спасение.
Мертвый Дарт — последний, завершающий штрих. Картина ясная: дамочка пустилась в бега, и, непривычная к долгим поездкам за рулем, вышла прогуляться-поразмяться, и кота выпустила поразмять, а он возьми да и сбеги, — не то почуял бродячую кошку в течке, не то по иной причине... Ну и сверзился с верхотуры, дурная бабенка полезла за ним, — и получите два места холодного груза.
