Выйдя из кабинета, привлеченный запахом бекона, Роман нашел меня. Выражение его лица было мрачным, а ноздри раздувались, с него капала кровь.
— Дмитрий?
Мой byki — бык вздохнул.
— Дмитрий.
— Где?
Лицо Романа исказилось.
— Уверен, что хочешь иметь с ним дело, босс?
Смысл его слов было нетрудно расшифровать. Для него я был пороховой бочкой, готовый взорваться, и соединяя меня с пьяным Дмитрием могло закончиться только катастрофой.
— Где? — повторил я.
Он не потрудился скрыть беспокойство в своих глазах, когда ответил:
— В его ванне.
Он выглядел так, словно мог сказать что-то еще, то ли предупреждение, то ли совет, но он замолчал. Роман не осмелился бы рисковать моим характером в эти дни, но, с другой стороны, кто бы осмелился?
Она осмелилась, прошептал голос у меня в голове. Я проигнорировал это и пошел не поиски Дмитрия.
***
Я нашел Дмитрия на полу в его ванной, бутылки с водкой валялись вокруг него, как странный ритуал. Его голова низко свисала, волосы были спутанными и липкими. Его правая рука кровоточила, опухоль вокруг костяшек указывала на то, что причиной травм было лицо Романа.
— Дима?
Дмитрий вырос в Штатах и почти никогда не использовал русские клички для домашних животных. Он даже забывал добавлять суффикс-а к женским фамилиям, когда разговаривал с женщинами русского происхождения. Но в этот момент он ответил:
— Костя?
Я наклонился к нему, мельком взглянув на его руку. Раны неглубокие — он не нуждается в медицинской помощи.
— Что стряслось? — спросил я.
Дмитрий поднял голову. У него всегда были резкие черты лица, будто он состоял из прямых линий. Даника однажды прижала палец к его скуле и спросила, может ли он порезать ее из-за остроты. Антон обычно поднимал руку и кричал: Колючка!
Теперь черты его лица делали его изможденным и пустым, вся жизнь уходила из его тела. Когда-то ярко-голубые глаза теперь глубокие и темные, наполненные только болью.
— Брат, — сказал он тяжелым и невнятным голосом.
— Брат, — я обхватил его затылок, крепко сжимая. Боль на мгновение прочистила его мозг. — Ты же знаешь, что дно бутылки — это не лекарство.
— Я скучаю по своей жене, — проворчал он.
Я на мгновение закрыл глаза.
— Я знаю, что ты скучаешь.
— Я скучаю по своему сыну. — Дмитрий указал на открытый воздух. — Скучаю по своей дочери.
— Я тоже по ним скучаю.
— Это не то... — он икнул — ...То же самое. Ты получил своего обратно. — Дмитрий приложил руку к сердцу, словно показывал мне, где у него болит. — Я никогда не верну своих обратно.
