Константин Тарханов
Николай открыл дверь и повис на дверной ручке. Он был в пижаме, которая была слишком велика для него, манжеты штанов утопали в его лодыжках. Пижама Антона — я подслушал, как Роксана упомянула Антону, что он будет делиться своей одеждой некоторое время.
Глаза Николая расширились, когда он увидел и свою мать, и меня. Его светлые волосы были взъерошены от сна, а на щеке виднелась складка от подушки.
Он потер глаза.
— Мама? — снова спросил он.
Елена оторвалась от того места, где стояла.
— Мой дикий мальчик, почему ты не спишь? У тебя был тяжёлый день, а это значит, что тебе нужно хорошенько выспаться.
Николай посмотрел на меня, а затем снова на свою мать.
— Ты шумела.
Я увидел, как напряглись мышцы на спине Елены. Она пригладила его волосы.
— Мы тебя разбудили? Прости, малыш. Мы просто... Мы просто разговаривали.
Для малыша у него было довольно продвинутое выражение лица, которое звучит: это враньё. Хотя я предполагал, что Елена носила это лицо в своих генах и передала его так же легко, как и ее зеленые глаза.
— Мммм, — пробормотал он. — Я спал.
— Прости меня, малыш. Позволь мне уложить тебя обратно в постель.
Елена посмотрела на меня через плечо, ее глаза внезапно вспыхнули. Это еще не конец, обещало выражение ее лица.
Да, не конец, я ответил ей.
Николай взял мать за руку, позволяя ей вывести его. Уходя, он повернулся ко мне и слегка помахал рукой.
— Спокойной ночи.
Елена послала мне еще один горячий взгляд. Скажи в ответ, ты, кусок дерьма.
— Спокойной ночи, Николай. — я не смотрел на его мать. — Елена.
Если бы ее сына там не было, она, возможно, снова обругала бы меня. Вместо этого Елена сдержала свой гнев, подхватила малыша и ушла.
Расчетливым движением с ее стороны она оставила дверь кабинета открытой.
Я знал, что она почувствует удовлетворение от мысли, что я встану и закрою за ней дверь, словно я ее чертов дворецкий.
Обойдя свой стол, чтобы закрыть дверь, я остановился в коридоре. Я сказал себе, что просто проверяю, нет ли угроз, просто разминаю ноги.
Но даже я не мог обмануть себя.
Сквозь стены я слышал, как Елена воркует со своим сыном. Время от времени он издавал ликующий смешок, прежде чем затихнуть под шиканье матери. Слышал, как ее голос перебирает слова и ускоряется в темпе, что означало, что она читала ему историю.
